Нападающий «Северстали» рассказал о первых шагах в карьере, опыте игры в Канаде, изменениях в ВХЛ и особенностях игры под руководством Андрея Разина.
- Как провёл Новый год?
- С семьёй – втроём с женой и ребёнком. Думал молодёжную сборную посмотреть, но уже часа в два спать лёг.
- Ты с детства много переезжал. Как всё же удалось создать семью?
- Мы с будущей женой познакомились ещё в Омске, когда учились в одном классе. Тогда никаких отношений не было, конечно. Когда я играл в Канаде, то нашлись в социальных сетях, общались. И в какой-то момент получилось, что она поехала в Турцию работать, а мы отдыхать. Александра танцует – у них было больше шоу, что-то вроде балета. Там встретились и, можно сказать, заново познакомились. А когда переехал в Череповец, то уже всё, стали вместе жить. И теперь семья и жена со мной всегда. Ребёнку уже полтора года. Тоже Александр. Уже плавает.
- Сразу решили заняться спортом?
- Бабушка занимается. Она как раз специализируется на занятиях с детьми. А дальше посмотрим, что он сам захочет.
- Ты родился в Екатеринбурге. Большой город, много возможностей. Почему был выбран именно хоккей?
- Родители у меня спортсмены, хоть и не с хоккеем связаны. Папа – конькобежный спорт, мама – плавание. У меня есть брат. Он старше на пять лет. И сначала в хоккей пошёл он, а я уже за ним.
- Родители на серьёзном уровне выступали?
- Отец – мастер спорта международного класса, он в чемпионатах Европы и мира участвовал. Мама – мастер спорта.
- Такой серьёзный уровень, наверняка помог на старте карьеры?
- Я и до сих пор все сборы перед командными провожу с отцом. Но да, в физическом плане родители дали очень много.
- А катание?
- Конькобежное катание отличается от хоккейного. Там ты бежишь по прямой, а здесь оно манёвренное. Но отец это понимал, поэтому больше в плане физической подготовки помогали.
- Брат ещё играет?
- Нет, он закончил недавно, года два назад. Сейчас в Уфе живёт с женой.
- В детстве он больше помогал или была борьба?
- У нас хоть и большая разница была – пять лет, но всё равно было желание догнать, быть таким как он, превзойти - соперничество. Хотя, конечно, он и подсказывал в хоккейных моментах. Он защитником был.
- А для себя амплуа ты сам выбирал?
- Нет, я в начале вообще вратарём хотел стать. Но родители и дедушка отговорили – мороженое и конфеты решили вопрос (смеётся). А первый тренер наш – Чумачек (Герман Григорьевич – прим.) меня в нападение поставил. Но первые пару лет, когда ещё не было разделения, в обычной форме, я в воротах пробовал.
- На уровне школы у тебя было много переездов, можно сказать, как у взрослого хоккеиста. Как так получилось?
- Когда из Екатеринбурга уезжали, то было две причины. Во-первых, уехал брат. А во-вторых, там была беда со льдом. Город большой, но сначала в одном ледовом что-то сломалось, потом какая-то беда со вторым приключилась, а в третьем всё вечно занято было. И чтобы тренироваться, приходилось ездить в Нижний Тагил. Это 120 километров каждый день приходилось проезжать. Да и отцу в Омске работу предложили. В итоге, мы туда и отправились.
В Челябинск я уже проще переехал – меня выкупили просто. Там хорошая команда собиралась. А в Уфу опять вслед за братом получилось – он переехал, и меня тренер пригласил.
- После школы у тебя был вариант с МХЛ, но ты поехал в Северную Америку. Почему?
- В Уфе мне в тот момент сказали, что шансов попасть в первую команду нет, только МХЛ. И мой бывший агент предложил вариант с Канадой. Юниорские лиги там, мне кажется, сильнее, чем наши молодёжные. Да и, если есть шанс, то, я думаю, нужно съездить, пожить, посмотреть, поиграть в хоккей. Поэтому, когда всё стало понятно, я, не задумываясь, поехал туда.
- Как в бытовом плане было? Всё же другая страна.
- Поначалу было тяжело с языком, месяца, наверно, три. Миссиссога, где мы играли и жили – это пригород Торонто. Русских я в городе вообще не встречал, семья и команда – тоже не русскоговорящие. Поэтому сначала было трудно, но в такой среде очень быстро учится язык.
- Ребята, кто играли в Канаде, говорили, что там гораздо больше внимания деталям.
- Да, есть такое. Понятно, что в КХЛ, например, уже на всё это смотрят. Но, если сравнить, например, МХЛ и юниорские лиги, то на разные мелочи в Канаде гораздо больше внимания уделяют.
Когда я приехал, то тренеры меня вызывали, показывали видео, которое специально под меня подготовлено было. Даже субтитры были на русском, чтобы я быстрее понял, быстрее влился. В Канаде многим вещам учат со школы, а я этих моментов не знал.
- А какое ощущение было от хоккея на маленьком льду?
- Мне играть нравилось больше на тех площадках, потому что, когда шайба в зоне атаки – это всё время опасно. Где бы она не находилась: за воротами, на синей линии у защитника – всегда можно бросить. Там всё кажется очень близко и напряжённо. Даже если команды уставшие, то нет вялой игры, хоккей интереснее.
- Почему в тот момент не получилось остаться в Северной Америке?
- Там очень важно хорошо провести год перед драфтом. Ты должен прямо выстрелить, чтобы тебя забрали в высоком раунде. Потому что если выберут русского в пятом или шестом, то он не нужен особо. У меня тот сезон получился неудачным – были травмы и сотрясения. Поэтому, когда оправился, очки набрал какие-то, но этого было недостаточно. И я не попал в первые три раунда. В тот момент поступило предложение вернуться сюда, в Россию. Права на меня тогда были у Череповца как раз. Может быть, стоило задержаться на год – мне предлагали контракт в АХЛ. Но я тогда что-то всё бросил и уехал в Россию.
Я не жалею. В хоккейном плане прямо сейчас, может быть, тот опыт уже не так актуален. Но вот в бытовом плане – это громадный опыт. Мне было 17 лет, я переехал в другую страну, даже не зная языка. Всё это расширяет границы твоего сознания.
- В том возрасте ты успел поиграть за сборную. Что-то запомнилось с тех турниров?
- За сборную всегда играть приятно. Но мы тогда заняли не самое высокое место, проиграв как раз Канадцам. У них в этот момент не самая сильная сборная собирается, потому что идёт плей-офф в юниорских лигах. Я со своей командой попал в плей-офф, вылетел в первом раунде и уже отдыхал. Тут мне звонят – летишь в Чехию. И я сразу прилетел на Чемпионат мира.
А на Сабвей (Subway Super Series, - серия матчей между сборной России и сборными юниорских лиг Канады, - прим.) я ездил, уже играя в «Ижстали». Вообще, в Канаде турнир раньше популярнее был, чем даже Чемпионат мира молодёжный. Мы тогда три выиграли, три проиграли.
- Что запомнилось после возвращения в Россию?
- В МХЛ я не так много играл. У меня, может, матчей 30 наберётся со всеми плей-офф. Больше я провёл в Ижевске или в «Северстали». Но главный опыт был всё же в «Ижстали».
Тогда была другая «вышка». Сейчас она сильно омолодилась, а когда нас отправляли туда, то, например, в Ижевске была очень возрастная команда. И вся лига была такая. Да, скорости были не такие, как сейчас, но люди больше играли за счёт головы, в комбинационный хоккей, совсем по-другому боролись. Та «вышка» дала очень много.
- А тебе самому больше какой стиль нравится? Как сейчас – быстрый, силовой, активный, или тогда – комбинационный?
- Приятнее, когда соперник играет сам и даёт играть тебе. Сейчас в ВХЛ все фармы молодые. Они быстрые, но где-то ребятам не хватает мастерства. С ними в чём-то проще, в чём-то сложнее.
- Кроме «Ижстали» ты играл и за «Северсталь». Почему тогда не удалось закрепиться в составе?
- Тут нет одного ответа. Чуточку везения, немного доверия тренера, где-то от меня результата не хватило. Конечно, в первую очередь надо спрашивать себя самого.
- Дальше у тебя был этап в Ханты-Мансийске.
- Да, я там как раз поиграл у Андрея Владимировича (Разина - прим.). В «Югре» мне дали просто огромное количество игрового времени. Во всех тройках выходил, в большинстве, в меньшинстве. Просто неоценимый опыт.
Тот сезон был последний у «Югры» в КХЛ, и нас перед дедлайном начали «раздавать» по другим командам. Потому что в конце сезона игроки бы уже уходили бесплатно. Я тогда попал в ЦСКА.
- А в коллективе в «Югре» было тяжело эмоционально в то время?
- Состояние было у всех подавленное. Самое тяжёлое – это неизвестность. Все говорят что-то, но никто не может точно гарантировать. И ребята ходили все молча. У нас ещё в тот момент тренера сняли… Не самое приятное время.
- В Череповец тебя приглашали под главного тренера. И многие говорят, что вот, у Разина свой хоккей, своя схема. А что это за хоккей?
- Самое главное – нюансы. Например, банальное, смены во втором периоде. Агрессивные атаки: ты потерял шайбу и идёшь в отбор, а не в откат. И много нюансов, на которые обращается внимание, по сути, в совокупности и создают ту модель игры, которая работает.
- Команда сейчас уже поняла, приняла эти особенности?
- Думаю да. В последних играх эти мелочи уже работают. Но у нас ведь коллектив не только сильно обновился. Надо сказать, что много ребят пришло, кто ещё не играл или мало играл на уровне КХЛ. И они не только к требованиям тренерского штаба привыкают, но и к этой лиге.
- В последней игре команда уступила. Но, в целом, какие ощущения в коллективе сейчас?
- Больше положительные. Потому что формируется новый коллектив. И многим ребятам, даже молодым, сейчас представился шанс проявить себя, стать лидером. Кого-то даже не рассматривали в КХЛ, а сейчас вот она возможность – приходи и бери. И поэтому все готовы «зубами рвать».
- Праздники не повлияют отрицательно на готовность команды?
- Все игроки – профессионалы. Если ты пришёл с Нового года не готовым, то спрашивать надо только с себя. А, в целом, мы ждём от этих игр максимального результата.
