После победного буллита чеха Петружалека в ворота ЦСКА мы братались как малые дети. В бело-синем море сектора болельщиков хабаровского «Амура», под гром барабана мокрого насквозь от пота барабанщика по прозвищу Дормин... На трибуне арены наш корреспондент познакомился с фанатским активом хабаровского клуба, который неожиданно для многих выбился в лидеры чемпионата...
Могучая кучка в 200 болельщиков целовалась, смеялась и плакала... Кто рядом со мной в ближнем круге счастливой суеты? Коренной хабаровчанин Алексей Евгеньевич, восемь лет назад перебравшийся в Москву, Керпич (больше месяца назад покинувший родной Хабаровск ради любимой команды) и Колобок – лидер ХДМ (хабаровской диаспоры в Москве)...
Алексею Евгеньевичу – за 60, Керпичу – 25, а 47‑летний Колобок – это тема для отдельного рассказа...
Жги, Дормин, пусть твой барабан из Хабаровска поведает миру о новой победе «Амура»... А я – об удивительной судьбе «графа Колобка Амурского», в миру Валерия Анатольевича, который, к слову, не хуже журналиста владеет пером...
Но обо всем по порядку.
СТИХИЙНОСТЬ КОЛОБКА БЕЗ СПРАВКИ НА ГОРЮЧЕСТЬ
За 20 минут до начала матча двухметровый Колобок по-хозяйски развешивает фанатские стяги «Амура» на трибуне. На носу Колобка очки, на спине его фирменной майки «Амура» – номер 8 и надпись «Спиридонов». Знакомлюсь с Колобком синхронно с желанием полицейского запретить фанату самочинно «вести на трибуне хабаровскую агитацию». Сняв флаги, вместе с Колобком идем искать правду – в комнату милиции (так написано над дверями в дальнем закутке арены).
До игры 10 минут. В комнате милиции – два задержанных спекулянта билетами. Они не возникают. Зато Колобок, моментально по погонам вычислив главного, задорно лезет на рожон:
– Товарищ майор, да как же так, три минуты до матча, а вы запрещаете развешивать флаги, весь Дальний Восток за вас рад.
– А где у вас сертификат на то, что ваши флаги негорючие? – майор Бавосин, руководитель оперативного штаба по проведению матча не лыком шит, да с подковырочкой. – Вот статья 11 регламента КХЛ, а у вас ни одного разрешающего документа... Устроили тут дальневосточную стихийность, приехали инкогнито без заявки, почему не согласовали этот вопрос со службой безопасности ЦСКА?
Интересно, кто кого «съест» – майор Колобка или наоборот.
– Так если не поджигать, они не загорятся, – разводит руки Колобок. – Например, этот «Вперед «Амур», вперед родной, мы за тебя
стоим горой!» сколько ни поджигай....
Майор в ответ чешет голову.
– Флаги квадратные или треугольные?
– Прямоугольные! – весело шумит Колобок.
– Ладно, разрешаю, но либо один большой баннер, либо четыре маленьких, – сдается майор. – Но чтобы в последний раз.
– А в чем логика – большой можно, маленькие нельзя? – подаю голос я.
– Вы против? Тогда вообще... – по новой вскидывается страж порядка...
– Все нормально, товарищ майор, – скороговоркой прерывает ход мысли Бавосина Колобок. – Значит, договорились, четыре маленьких флага – по полтора метра каждый развешиваем, а большой на шесть метров – нет. Это я вам как человек с двумя высшими образованиями утверждаю.
ТРИ САМЫХ ОТВРАТИТЕЛЬНЫХ ВЫЕЗДА
В перерывах между периодами расспрашиваю Колобка, во время матча бесполезно – он болеет хоккеем.
– Что мешает фанатам «Амура» завести «антигорючую справку»?
– Мы не являемся общественной организацией. Просто болеем за «Амур», без формализма и на свои деньги изготавливаем флаги. Проблемы будут везде, все зависит от степени настырности администрации ледового дворца. Регламент КХЛ – не догма, на любом стадионе своя трактовка правил.
В Москве проблема с флагами постоянная. А в словацком Попраде – древко для флага должно быть меньше полутора метров. На выезде в Минске вообще ничего не говорили, тупо наш флаг украли.
Тройка самых отвратительных наших выездов: Нижний Новгород, Астана, Минск. В Нижнем полиция отобрала у нас все, что можно, даже книгу «Мастер и Маргарита».
В Астане наш сектор заполонили солдаты казахстанской армии и давай нас перекрикивать. Про Минск я уже говорил. Самый теплый выезд – Ханты-Мансийск, город милейших людей. В Новосибирск, в Новокузнецк, сибиряки близки по духу к дальневосточникам.
– Что за дух такой особенный?
– Он замешан на особой людской доброте, сопереживании слабому, желании биться до конца, даже проигрывая, добавьте сюда твердость и упорство. Раньше хоккейная Россия относилась к «Амуру», как к юродивым, команда комплектовалась по остаточному принципу. И тренера хорошего нам не хватало. В этом году все изменилось, нас стали уважать. Именно в Хабаровске я окончательно заболел хоккеем.
Скучаю по 90‑м годам: Хабаровск, старый ледовый дворец на стадионе имени Ленина на 2250 зрителей, команда – «СКА-Амур», болели проще, душевнее.
– Так вы не хабаровчанин?
– Нет. Коренной москвич. Первые 20 лет прожил в столице. Потом закончил ярославское финансовое училище и лейтенантом уехал в Хабаровск. Через 20 лет службы на Дальнем Востоке вернулся в столицу, закончил Московскую финансовую академию.
– До какого звания дослужились?
– Уволился полковником.
– Так что же вы майору полиции об этом не сказали?
– Бесполезно, когда на первом месте инструкция. Да и скромнее надо быть.
– А почему вы назвали себя Колобком, как-то несолидно для полковника?
– Этот ник родом из московского детства, моя детская кличка. Я круглый был, потом вытянулся под два метра...
«ХАБАРОВСК – ВТОРАЯ РОДИНА»
– А почему не остались в Хабаровске, товарищ полковник?
– В Москве у меня мама и родственники. А Хабаровск – вторая родина, друзья мои там, те люди, которые меня ценят и любят, звонят и ждут. В прошлом году был в Хабаровске. На «Платинум Арену» нельзя достать билет на хоккей – но меня всегда проводят. Я – неофициальный символ «Амура», приносящий удачу.
В Словакии я был на трибуне – наши победили. Игроки – старожилы команды меня знают – Леша Копейкин, Леша Мурыгин как родного приветствуют. Правда, автографы хоккеистов я не собираю, иногда фотографируюсь с ними – но только для иллюстрации своих отчетов о выезде в Интернете.
– Где вы так складно научились излагать свои мысли? Читал ваш дневник – о поездке пятерки фанатов «Амура» в Словакию – рыдал от смеха.
– Люблю писать, грамотность у меня врожденная, пишу для друзей, кто не имеет возможности посетить гостевые матчи «Амура». Кстати, мой любимый поэт – Владимир Вишневский: в его одностишиях – глубокий смысл.
– А какой глубокий смысл в ваших поездках за «Амуром», команда же часто играет в Москве?
– Тут не смысл движет, а любовь. Из тех городов, где играют команды КХЛ, я не был только в четырех: Череповце, Челябинске, Магнитогорске и Риге. Закрою эти места – пойду по второму кругу. Да я не самый колоритный пример боления. Вон Александр Керпич из Хабаровска в Словакию добрался.
– В плане ваших выездов в нынешнем сезоне значился Ярославль?
– Да... 7 сентября отмечали день рождения моей жены, а в 16.00 ребята сообщили о трагедии. Какой тут праздник, когда слезы душат от горя...
Наш разговор прерывает серия буллитов, после которых и начнется массовое братание в хабаровском секторе.
«ЕСЛИ БЫ НЕ БУЛЛИТЫ...»
Если вы думаете, что после победы своей команды фанаты «Амура» в обязательном порядке отмечают победы возлияниями алкоголя, то это неверная информация. В ночь после победы над ЦСКА группа активистов фанатского сектора, поприветствовав своих хоккеистов у служебного входа, отправилась к станции метро «Динамо».
– Если бы не буллиты, может, немного бы отметили победу, – объясняет мне Колобок. – В прошлом сезоне алкоголь помогал фанатам «Амура» не сильно расстраиваться после поражений. Сейчас употребляем мало, победы дарят адреналин. Никакого пива не надо!
