Фраза "Зачем вам это нужно?" непроизвольно вырвалась у меня вместо приветствия, и Фетисов рассмеялся: "Я шел на встречу с вами и пытался предугадать: каким же будет первый вопрос? Не ошибся..."
Ошибиться, наверное, было сложно: я оказалась далеко не первой, для кого решение двукратного олимпийского чемпиона побороться за пост президента хоккейной федерации страны с обладателем трех золотых олимпийских наград Владиславом Третьяком стало несколько неожиданным. После того как в январе 2012-го Фетисов вышел из Совета директоров КХЛ и оборвал связи с ЦСКА, где был президентом, эти шаги были расценены многими как желание вообще отойти от большого хоккея.
- Спросить на самом деле я хотела о другом. Выставить свою кандидатуру на выборы - ваше личное желание или вас попросили об этом?
Фетисов снова рассмеялся.
- Знаете, как говорят: если не можешь изменить ситуацию, надо ее возглавить.
- Примерно так, если не ошибаюсь, вы рассуждали, решив в свое время возглавить хоккейный ЦСКА.
- В ситуации с ЦСКА я просто понял, что люди, которые пришли в клуб как хозяева, преследуют совершенно другие цели. И не стал цепляться за президентское кресло. Не посчитал нужным. Что касается федерации, сам я принял решение, что называется, в последний момент. Хотя разговоры об этом в нашем кругу велись начиная с Игр в Сочи.
- Уточните, пожалуйста, ваш круг – это в данном случае кто?
- Те, с кем я в свое время играл, кого тренировал. Адекватные, профессиональные люди, понимающие, что происходит в российском хоккее. Встречаемся мы достаточно часто: три раза в неделю играем в хоккей, в том числе - с политиками и бизнесменами, проводим выездные матчи, мастер-классы. Так что говорить, что я совсем уж отошел от хоккея, неправильно. Я постоянно слежу за тем, что происходит, мы много общаемся с президентом КХЛ Александром Медведевым. Да и сама Лига в свое время создавалась при моем активном участии – вы ж не станете это оспаривать?
- Ваш выход из Совета директоров КХЛ, тем не менее, был достаточно красноречив. Я правильно понимаю, что на каком-то этапе политика, которой придерживались руководители Лиги, стала сильно расходиться с тем, что считали правильным вы сами?
- В каком-то смысле да. Эти вопросы мы тоже часто обсуждали с Медведевым. При всех периодических разногласиях мы с ним всегда говорили на одном языке. Одна из позиций моей программы заключается как раз в том, что нам необходимо как можно быстрее консолидировать все силы, а не обвинять друг друга, как это все последние годы делала по отношению к КХЛ федерация хоккея. Обвинения ведь сыпятся постоянно: то кого-то не устраивает количество легионеров, то возникают претензии к возрастным категориям. Уже неоднократно говорил: право проведения соревнований в нашей стране по закону принадлежит ФХР. Если федерация приняла решение передать КХЛ право проведения национального чемпионата, то она должна была в тот самый момент указать все свои пожелания и условия абсолютно по всем пунктам.
Если никакие пожелания и условия при передаче не были обговорены, то объяснений может быть два: либо аппарат ФХР недостаточно профессионален, чтобы все предусмотреть, либо люди сознательно оставляют "зацепки" для потенциального конфликта – что еще хуже. Но списывать поражение на Олимпийских играх на количество легионеров в КХЛ как минимум некорректно.
* * *
- Почему, на ваш взгляд, мы проиграли эту Олимпиаду?
- Мы проиграли две, если говорить о том периоде, что во главе ФХР стоит Владислав Третьяк. После провала в Ванкувере, если помните, большинство руководителей федераций было смещено со своих постов решением сверху. В хоккее все осталось без изменений. Было решено, что сокрушительное поражение российской сборной на Играх - случайность.
- А оно было случайностью?
- Нет. Мы не могли выиграть в 2010-м. Реально могли сделать это только в Турине. Больше нигде.
- Если вы сами признаете, что шансов на победу у нас не было ни в Ванкувере, ни в Сочи, то какие претензии к Третьяку?
- Я не предъявляю никаких претензий.
- Да, но если вы выставляете свою кандидатуру альтернативой действующему президенту ФХР и говорите о единомышленниках, которые вас поддерживают, это означает, что нынешняя политика ФХР вас не устраивает, так?
- Мы ведь смотрели Олимпиаду не как болельщики. А прежде всего как люди, которые понимают, что происходит в мировом хоккее. Дело ведь не в том, что Фетисову не нравится Третьяк. Владик всегда был моим товарищем, я его сам приглашал в сборную в 2002-м, когда он не был ничем занят. И именно за ту Олимпиаду он получил звание заслуженного тренера. Мы всей командой поддержали Третьяка и когда он избирался в депутаты Госдумы в 2004-м. Да и на пост президента федерации он попал не сам по себе. Но сейчас я чувствую определенную ответственность не только за то, что происходит в хоккее, но и за бездействие ФХР в том числе.
Если бы отчетно-выборная конференция проходила не сейчас, а до чемпионата мира, думаю, мы сейчас вообще не обсуждали бы, хорошо работает федерация или плохо. Просто потом мы выиграли чемпионат мира, и у определенной категории людей сразу появился соблазн считать, что в нашем хоккее не все так критично. Но вы сами – спортсменка. Скажите мне, чемпионат мира реально определяет в хоккее силу страны?
- Ответ здесь достаточно очевиден.
- Во времена моих выступлений чемпионаты мира в олимпийских сезонах вообще не проводились: все понимали, что это – бессмысленно, потому как никто из тех, кто выложился на Олимпиадах, туда просто не поедет. Если начать анализировать, мы придем к тому, что все победные для нас чемпионаты мира случались большей частью потому, что нам повезло: ключевые игроки по воле обстоятельств вылетали вместе со своими клубами из розыгрыша Кубка Стэнли и, соответственно, освобождались для национальной сборной. Я рад, конечно, что победа в Минске хоть как-то подсластила игрокам и болельщикам итог олимпийского года, но все мы должны понимать: играли мы там не против тех соперников, на которых нужно ориентироваться через два года на Кубке мира и через четыре – в Пьончанге.
Но речь даже не об этом. А о том, что спортивный уровень страны определяют только те соревнования, где собраны все сильнейшие. В хоккее это - Олимпийские игры. Мы же на двух последних не сумели попасть даже в полуфинал. И что нас ждет впереди?
- Вы опередили меня с этим вопросом.
- Резерв – это та самая проблема, которую у нас не любят обсуждать, скажем так. За восемь последних лет мы выиграли лишь один молодежный чемпионат мира, хотя когда-то выигрывали каждый второй. В категории до 18 лет не выиграли ни одного. Я много разговаривал с людьми, работающими на юношеском и молодежном уровне, и могу утверждать, что никакого "института сборных команд", то есть той вертикали, на которой должен держаться хоккей, у нас в стране нет. Никто никогда этим не озадачивался. Раз в год тренеров вызывают с отчетами, они докладывают, сколько технико-тактических упражнений выполнено за отчетный период, какие места заняты, на этом все заканчивается. А ведь за последние восемь лет в конкурирующих с нами хоккейных странах создано очень многое. Включая комплексные центры подготовки, где готовятся не только спортсмены, но и будущие тренеры. Это ведь тоже проблема: высококлассных хоккейных тренеров у нас в стране практически нет.
* * *
- Вы отдаете себе отчет в том, что этим заявлением можете настроить против себя всю хоккейную общественность, как это произошло в биатлоне, когда возглавить главную команду страны было предложено немцу?
- Я не заявляю, а всего лишь констатирую. Вячеслав Быков и Игорь Захаркин – это специалисты, которые сложились как тренеры, работая в других странах, да и Билялетдинов получал тренерское образование в Канаде. В России же тренеров высокого уровня просто не осталось. Формально каждый год из вузов страны выпускается порядка семисот специалистов, но все они уходят куда угодно, но не в российский хоккей.
Есть ведь еще другие цифры: у нас в стране построено 360 катков. Это больше, чем в любой другой европейской стране. За последние 10 лет наша страна вложила в хоккей огромные деньги. Но под все эти вложения мы не создали ни систему методик, ни систему соревнований, ни систему подготовки тренеров, ни систему селекции. У нас по-прежнему совершенно безнаказанно уезжают за океан пацаны.
Вот всего лишь несколько интересных цифр, которые я сам услышал на хоккейном саммите пару лет назад. За восемь лет из России в Америку в разные лиги уехали 250 17-летних ребят. Заиграли всего 25. Десять процентов. А ведь это тот самый потенциал, который мог дать нам шанс выиграть Олимпиаду в Сочи.
Два года назад мы с Алексеем Касатоновым проводили для 14-15-летних игроков московских хоккейных школ благотворительные недельные сборы. И столкнулись с тем, что эти ребята не умеют вообще ничего. Ни принять шайбу, ни отдать, ни бросить, ни подкатиться... Для меня это был шок. Вот мы повсеместно и имеем ситуацию, когда хоккеист приходит в команду мастеров, и его приходится учить элементарным навыкам. Получается, методика подготовки игроков на этом уровне отсутствует у нас в стране в принципе.
По сравнению с годами, когда играл я сам, хоккей ушел слишком далеко вперед. Стал более динамичным, более прагматичным, и не следовать этому уже нельзя. Либо нужно создавать свою собственную систему, как когда-то ее создавал Анатолий Тарасов, который предугадывал на годы вперед, за счет чего мы можем выигрывать. Вот мы и выигрывали – за счет более высокой физической подготовки и коллективных действий.
Сегодня у российского хоккея своего лица нет вообще.
- Что же вы в связи с этим предлагаете?
- Нужно собрать всех, кто работает в сфере хоккея, провести переаттестацию и начинать учить людей. Помогать им в этом. Привлекать иностранных специалистов, как это сейчас принято в мировой практике. Я знаю, например, что в области детского и юношеского хоккея американские специалисты очень тесно взаимодействуют с европейцами, в частности – со шведами. Проводят совместные семинары, обмениваются опытом. Я сам видел методические пособия, разработанные для тренеров Америки и Канады. Там более 70 страниц упражнений только для начинающих игроков. Бери и работай.
- Все, о чем вы сейчас говорите, – это проблемы, решение которых требует времени.
- Поэтому, собственно, мне и обидно понимать, что за прошедшие восемь лет в этом отношении у нас в стране не было сделано ничего. Более того, с опытом и имиджем Третьяка он должен был стать для всех центром притяжения. А мы взамен имеем федерацию, закрытую со всех сторон даже для своих. По большому счету хоккеем у нас в стране сейчас управляют совершенно нехоккейные люди. И это – тоже одна из проблем.
* * *
- За время работы в КХЛ и ЦСКА у вас не сложилось впечатления, что, когда бизнес приходит в спорт, то последний начинает жить не только по законам бизнеса, но и в соответствии с интересами этого бизнеса?
- Люди, которые считают это нормальным, не понимают одной простой вещи: бизнес и спорт могут успешно существовать вместе только тогда, когда во главе стоит спортивный принцип. Это вообще самое главное в спорте. Мы, например, много говорим о селекции, но при этом ни у кого нет даже приблизительного понимания: по какому принципу отбираются юношеская и молодежная сборные? По какому принципу отбираются тренеры? А ведь это – проблема колоссальной важности. Из-за которой каждый год из нашей страны уезжают сотни игроков, но о которой никто не хочет говорить.
Ко мне постоянно обращаются родители. Кроме отчаяния и безнадеги в этих обращениях ничего нет. Однажды позвонила женщина – ей посоветовал это наш общий хороший знакомый. Сказала, что в одном из московских клубов у нее играет сын, которого она воспитывает без мужа. На следующий год он по возрасту проходит в молодежную команду, но за это у нее попросили денег. И она не знает, что делать. Спрашиваю: он, наверное, недостаточно рослый у вас или слабенький? Нет, говорит. По всем тестам один из лучших в команде, рост 190, вес – 90. Играет в третьем звене, потому что за первые два тоже надо платить. Я обалдел, честно говоря. Парень с такими данными стоит как минимум того, чтобы на него посмотреть. Попросил об этом своих друзей из другого клуба. Те остались в полном восторге. Сейчас парень у них и играет.
- А если бы у этой женщины не было возможности мне позвонить?
- Дело ведь не в конкретном примере. А в том, что возраст 16 - 19 лет в хоккее очень важен. Если мальчишка на своей шкуре чувствует, что его карьера зависит лишь от того, смогут родители заплатить или нет, это может сломать его на всю оставшуюся жизнь. И он уже никогда не вернется в спорт.
- Запуская КХЛ, вы, помнится, говорили, что при правильной работе мы уже через пять лет получим серьезную конкуренцию на уровне национальной команды.
- То же самое я говорил при запуске Молодежной лиги. Но все время что-то не срабатывает, слишком много переплетается разных интересов, в том числе таких, где хоккею изначально отводится второстепенное значение.
В свое время, когда мы разрабатывали регламент Евроазиатской хоккейной лиги, в нем было предусмотрено все. Сейчас мы отстали от задуманного на добрый десяток лет. Не представляете, какая война по поводу открытия Лиги была у нас с федерацией. При этом мы были обязаны идти на компромисс. А постоянно делая какие-то уступки сами себе, мы просто все дальше уходим от намеченной цели. Когда ты видишь все это, конечно, становится обидно.
Меня сейчас часто упрекают в том, что я поддержал инициативу запретить госмонополиям финансирование профессиональных команд. Мои коллеги в Совете Федерации, которые работают в комитетах по бюджету и экономики, посчитали, что это вредит тому бизнесу, который тратит деньги на то, чтобы, допустим, покупать слишком дорогих игроков, а это, в свою очередь, негативно отражается на тарифах, которые должны платить в повседневной жизни обычные люди. Так как я отвечаю в Совете Федерации за спорт, мне было предложено подключиться к обсуждению. Мы провели круглый стол, куда пригласили представителей как спорта, так и бизн
