13 марта 2010 года Максим Шувалов – защитник ХК «Локомотив» поставил в социальной сети статус: звезды не падают – они лишь гаснут. В конце статуса, стоял смайлик и точка. Сегодня эти слова читаются с болью в сердце. Максим находился на борту того самолета, седьмого сентября 2011 года…. рокового рейса для мирового хоккея.
Артем Артемьев: это был его первый выезд в составе «Локомотива»…..
(Воспоминания о Максиме Шувалове)
Трагедия 2011 года, самолет с основным составом ХК «Локомотив», сорок четыре погибших. Каждый год, седьмого сентября мы вспоминаем ребят из ярославской хоккейной команды. Но светлая память о них должна жить всегда. Голкипер ХК «Северсталь», Артем Артемьев родом из Ярославля. На том борту, находились его товарищи по команде, и близкий друг, Максим Шувалов. Прошло уже достаточно времени, но даже оно не в силах сломить боль утраты. В память о друге, Артем сделал шлем с его портретом.
«Максим приехал из Рыбинска. На тот момент, мы занимались примерно год, может быть, два. Для Ярославля это обычная практика. Нам было лет одиннадцать, когда мы подружились. Он был очень добрый и открытый человек. С ним было легко общаться, поэтому мы сразу нашли общий язык … » - вспоминает Артем.
Авт.: - А что было потом?
А.А.: - В детской школе были постоянно вместе. Шли бок о бок. В сборную вместе вызывались. На всех выездах жили вместе. Макс проживал на базе, там постоянно играли в футбол, баскетбол, теннис. Частенько он приходил ко мне в гости, либо мы по городу гуляли. Один сезон мы отыграли в молодежке. Летом его пригласили на сбор в первую команду, а я уехал в воскресенский «Химик». Это был его первый выезд в составе «Локомотива». И последний.
Авт.: Ты знал практически всех погибших ребят. Расскажи о той команде?
А.А.: - С первой командой я начал тренироваться давно, за год до основания КХЛ. Поэтому ребят знал очень хорошо. Сидели в автобусе с Саней Гуськовым, прямо перед Рахунеком и Демитрой, мы над ними постоянно прикалывались. Они оба лысые. На самом деле, «Локомотив» - всегда был культовой командой для Ярославля. Например, рождается мальчик: отец знает, что его сын будет играть в «Локомотиве».
Авт.: Как ты узнал о трагедии?
А.А.: - У нас была первая игра в сезоне. Матч открытия, играли с ЦСКА по молодежке. На открытие приехал даже сам Юрзинов! Команда вышла разминаться на улицу, а я, как обычно, пошел на растяжку в зал. Там был телевизор. Я смотрю, показывают что-то непонятное: все плачут, какая – то массовая истерика. Не могу понять: что происходит? «Локомотив» разбился? Схватил телефон, стал набирать. Сначала позвонил Кирюхе Капустину, он подтвердил. Я опешил. Перед игрой подошел менеджер, попросил не расстраивать команду новостью. Но как такое скроешь? Юрзинов вышел на лед и сказал. Никто не решался. Пацаны нашли в себе силы выйти на лед и сыграть матч, но результата не помню. Все было, как в тумане.
Авт.: Потом ты отправился на похороны….
А.А.: - Да, через несколько дней были похороны. Мы выехали рано утром, в Ярославле пробыли всего два часа, и поехали обратно. Но эти два часа я никогда не забуду. Что происходило на «Арене - 2000», приносящей людям обычно только хоккейный праздник, не описать словами. Это был ужас, рождалось ощущение, что на похоронах команды присутствовал целый город.
Авт.: Не думал о том, что сам был в шаге от того рокового рейса?
А.А.: - По началу, ко мне подходили ребята и говорили, что я родился в рубашке. Мне очень повезло: «Локомотив» всегда брал с собой на выезд третьего молодого вратаря. Но, к счастью, за две недели до этого, меня отдали в аренду. Максим же прошел предсезонку с командой, ему все очень нравилось, он даже закрепился в составе! Юрка Урычев буквально за день подошел к менеджеру и попросил лететь вместе с командой, хотя у него была травма. Зюзякин должен был лететь, но накануне его отцепили. И не взяли третьего молодого вратаря.
Авт.: - Что там, по - твоему, произошло?
А.А.: - У каждого своя правда. В ошибку пилота я не могу поверить. Буквально сейчас, летели из Владивостока. Самолету для взлета достаточно десяти секунд. Я засекал.
Авт.: Поддерживаешь отношения с семьей Максима?
А.А.: - Да, конечно, поддерживаю. У его родителей родился сын. Его назвали Артемом. Сейчас ему примерно полтора годика, чуть постарше моего Вани (сын). Стараемся общаться и поддерживать друг друга. У них растет сын, он очень похож на Макса. Они большие молодцы, и я очень за них.
Авт.: Ты сделал шлем с портретом Максима. Расскажи про него?
А.А.: - Я хотел его сделать давно, но не было возможности. Одна сторона шлема посвящена Максиму. На другой стороне церковь, расположенная рядом с моим домом в Ярославле. А сзади, все связано с любимым сыном.
Авт.: Каким ты запомнил Максима?
А.А.: - Историй у нас с ним было очень много. Могу сказать, что из любой ситуации он мог выйти легко:
потому что обладал прекрасным чувством юмора. Как – то прилетели в Минск, шли, прикалывались. Решили перейти на другую сторону дороги, а там это возможно сделать только через подземный переход. Спустились, а там парни на гитарах играют. Мы остановились, посмеялись с ними, пофотографировались. Весело было.
Летели с командой в Чикаго на турнир. Макс всю дорогу прикалывался, говорил, мне сейчас одному повезет, и поселят жить с негром. Нас разобрали по семьям. И думайте, к кому поселили Макса? Доприкалывался. Потом говорил, что не очень с ним жилось.
Он очень любил парадировать тренера, ходил по раздевалке, и подкалывал ребят. Никогда не забуду его улыбку.
Историй у нас было очень много. Мы даже в одной школе учились. Он, кстати, неплохо учился.
Макс всю жизнь был лидером - мог здорово встряхнуть команду, когда это было необходимо. Признавался лучшим защитником России, неоднократно выступал за юниорскую сборную. С детства был перспективным хоккеистом и пользовался авторитетом в раздевалке. Таких друзей, как Максим, у меня в жизни не появилось….и, наверное, никогда не появится. Мне его не хватает.
