В «Тракторе» нельзя найти человека более уважаемого, чем старший администратор Анатолий Воробьев. «Деда», как называют его в клубе, работает с командой уже 32 года, и наблюдал разные времена. Анатолий Логинович видел «Трактор» образца 1950-х годов, был знаком с легендами и звездами хоккея советского времени, застал начало тренерской эпохи Валерия Белоусова и лично отстаивал интересы родной команды на всевозможных уровнях. Воробьев без прикрас – один из самых авторитетных людей в современном российском хоккее. При этом он всегда оставался в тени, и его скромности можно только позавидовать. За все годы в спорте «Деда» никогда не давал интервью, постоянно отнекиваясь и говоря, что его дело маленькое. Но из разговора становится понятно, нынешний «Трактор» мы видим во многом благодаря ему. Человеку, болеющему за команду сердцем.
НЕОБХОДИМО ВОЗВРАЩАТЬ ТРАДИЦИИ ДВОРОВОГО ХОККЕЯ
– Анатолий Логинович, за 32 года работы в «Тракторе» вы не дали ни одного интервью и мы толком ничего не знаем ни о вас, ни о вашей семье…
– Я родился в Челябинске. Жили мы рядом с железнодорожным вокзалом возле стадиона «Локомотив» и вместе с пацанами днями не вылезали оттуда, играя в футбол, хоккей и другие подвижные игры. Нас было три брата. К сожалению, Юрия уже нет с нами. А он был человек хоккейный: играл и тренировал в местном «Металлурге» вместе с Виктором Мальцевым и даже два года выступал за «Трактор». Одно время он был директором Дворца спорта на ЧМЗ. Второй брат Сергей сейчас на пенсии и около 12 лет живет в Германии. Он закончил Свердловское пожарно-техническое училище, был бронзовым призером первенства Союза по пожарно-прикладному спорту и одно время работал на родине. Потом уехал в Германию в звании подполковника. У него жена немка. Они поехали туда отдыхать и с тестем и тещей уговорили его остаться. Я езжу к ним постоянно. У него все нормально. Есть сын, немецкая пенсия. Все хорошо. Но скучно. Очень скучно в сравнении с жизнью в России. Что касается меня, что я тоже имел отношение и к хоккею и к футболу, но играл только лишь на первенство города. Отец мой всю жизнь проработал на вокзале электриком, и мы с младшим братом, с которым нас совсем не различали, постоянно бегали там. Знали нас все: от уборщицы до начальника вокзала.
– Каким был Челябинск в военный и послевоенный периоды?
– Когда началась война, мне было всего пять лет. Мой дом стоял на вокзале, где сейчас располагаются остановки троллейбусов. Учился я в «железнодорожной» школе №2, где был большой двор и футбольное поле. Не было таких построек как сейчас. Было много пространства и спортивных площадок. Где сейчас стоит «Синегорье», там было место, которое мы называли «гутапом». «Катюши» на войну уезжали оттуда и когда провожали солдат, мы сразу бежали туда.
– Но вы же еще были и футбольным судьей.
– Как я попал в судейство? На «Локомотиве» я много судил различные детские матчи, и случился один интересный момент. На первенство города тогда еще на гаревом поле стадиона «Центральный» играли ЧИМЭСХ с «Локомотивом» и на встрече присутствовал наш знаменитый рефери Виктор Домбровский. Я же в то время много общался и с футболистами, и с хоккеистами ЧИМЭСХ, и так случилось, что на этой игре не было судьи. Ко мне подошел Николай Сидоренко и попросил посудить, я согласился. Через два дня телефонный звонок от председателя Федерации города Виктора Калины: «Молодой человек, не можете ли прийти в комитет?». Оказывается, Домбровский позвонил туда и сказал, что парень здорово отработал матч и почему бы не попробовать его на этом уровне.
Вот так и началась с футбола моя судейская карьера. Через два года я стал рефери республиканской категории, судил первенство Союза, потом стал председателем коллегии судей Челябинска и заместителем председателя и председателем областной Федерации.
Был случай, когда в Челябинске не стало большого футбола, «Локомотив» снялся с чемпионата, пошли серьезные волнения в среде болельщиков. Они писали и в Москву, и куда только не писали. Ситуация, что миллионный город не имеет футбола, была для них дикой. Третьим секретарем обкома тогда был Николай Сонов, курировавший спорт, а Первый секретарь Михаил Гаврилович Воропаев был в Москве на совещании, и ему задали тот же самый вопрос, которым задавались болельщики. Он дал слово, что футбол в Челябинске будет. Когда он вернулся, мы в Федерации начали искать команду, но никто играть на таком уровне не хотел.
В то время два года подряд чемпионом города и области был «Сигнал». Быстро «придавили» директора завода, сделали команду, и мы вместе с Калиной начали заниматься ее строительством. Встал вопрос о тренере, и нам пришлось уговаривать Геннадия Неделькина, который на тот момент был заслуженным тренером Таджикистана. Команда поехала на свои первые сборы в Душанбе. Представьте, что на тот момент не было ни начальника, ни администратора, и никто не хотел идти на эти должности. После приезда со сборов ситуация не изменилась, и на одном из совещаний я ради шутки сказал: «Возьмите меня, я смогу». И всё: прилетел я после судейства в Семипалатинске, и мне сообщили, что я становлюсь начальником «Сигнала». Это был 1977 год. Я пытался отшутиться, но решение уже было принято и деваться было некуда.
Два года отработал там, и когда «Сигнал» решил сниматься с союзного первенства, я решил вернуться на часовой завод, но меня отговорили, и я начал свою деятельность в «Локомотиве». Вскоре и там стало невмоготу, Знарок ушел, и в один из вечеров звонит мне Владимир Яковлевич Казарин – бывший начальник «Трактора». Говорит: «Приезжай, переговорим». Но я уже принял решение и не хотел возвращаться в спорт. На следующий день мы беседовали почти два часа, но они так меня и не уговорили. Спускаясь по лестнице, я встретил Геннадия Цыгурова:
– Когда, Толя, придешь? – спрашивает он меня.
– Никогда, Гена, – отвечаю.
После этого сидели еще два часа. На тот момент администратором команды был Владимир Суханов – мой большой друг, и я дал слово, что на «живое» место никогда в жизни не приду. Но Володя через месяц ушел. Так я и попал в «Трактор». Фактически, меня привел Геннадий Цыгуров. Здесь большая его заслуга. И вот идет уже 32-й год как я постоянно рядом с командой.
– Складывается ощущение, что люди вашего поколения не могли не иметь отношения к спорту.
– Молодежь того времени была сильнее и сплоченнее. Не было ни Интернета, ни компьютерных игр. Приходя со школы, мы бросали сумки и шли либо на каток, либо на стадион, откуда не вылезали до часу ночи. С этого дворового футбола и хоккея выросли многие спортсмены. С нами, например, постоянно каталась призер Олимпийских игр в Инсбруке Татьяна Сидорова. Она на беговых коньках, а мы на хоккейных.
Тогда не было специализированных школ олимпийского резерва. Мое мнение таково: нынешних СДЮСШОР не должно быть. Почему? Потому что когда набирается группа из отборных хоккеистов и они громят всех подряд, как «Трактор» по младшим возрастам, это не способствует росту мастерства. Ведь есть мальчишки, которые на ведущих ролях в маленьких школах, за ними тянулись бы остальные, постоянно добавляя в мастерстве. Вот это правильно. Все время привожу в пример магнитогорский «Металлург-87», один из сильнейших возрастов этой школы. И где они сейчас все? Нет ответа. Индивидуальные виды спорта – да, это другое. Но в командных создавать спортшколы, где в каждом возрасте по 10-15 человек лучшие, просто нельзя.
У меня не укладывается в голове еще одна вещь. Мы ждали молодежную лигу, она должна была быть, мы ее организовали, но почему все сделано именно так? Ребятам выпускного года по 17 лет, и они в МХЛ варятся в собственном соку. Поймите, в команде должен быть «дядька», пример для молодежи. Выпускается ведь по 10-15 человек, и большая часть, естественно, пропадает, потому что всех сразу в первую команду взять нельзя. Со мной никто не соглашается, но я считаю, что раньше во дворах играли в одной команде люди разных возрастов и именно оттуда вышли Харламовы, Викуловы, Мальцевы, Макаровы и многие другие. Они вышли из дворового хоккея.
За последние годы назовите, чтобы у нас выросла какая-то звезда? Их называют звездами, но звездами они еще не являются. Мы играем первенство России, у нас не НХЛ. Мы их раньше обыгрывали на одном коньке, потому что хоккеем занималась вся страна, а сейчас у них бесчисленное количество лиг, а мы топчемся на месте. В той же ВХЛ сейчас играют практически без стимула.
И еще: раньше в ноябре мы уже заливали катки, а сейчас погода сильно поменялась, и в Москве, например, практически нет открытого льда, все перешли под крышу. А под крышами находятся уже специализированные спортшколы. Замкнутый круг. Нет дворовых пацанов, нет. Я предлагал. Почему для начала один день в неделю не открыть дворцы для всех желающих? Чтобы мальчишки хотя бы с 8 до 12 ночи гоняли шайбу в свое удовольствие…
А если коснуться профессионального хоккея: почему в заявку можно включить всего 25 игроков? Тренеры плачут, это ведь ничтожно мало. И везде одни «нельзя». Сделали хотя бы 28-30 человек. Раньше, когда у «Трактора» был фарм-клуб, заявить на первенство региона могли хоть 50. Сейчас регионов нет. И вот смотрите, получает человек травму в основной команде. Хорошо, если он по возрасту попадает в «молодежку» и может восстановиться там после травмы. А в 25 лет? Он должен восстанавливаться и где-то играть, а где ему играть? Ведь об этом никто же не думает. Люди за столами сидят и говорят, чтобы в таких ситуациях хоккеисты больше тренировались. Но мы же понимаем, что такое тренировка и что такое игра. Вот что страшно. Поэтому когда я приезжал на собрание в федерацию, вокруг меня всегда собирался кружок, где говорили о деле. Я предлагаю, чтобы в молодежной команде была пара человек, например, до 26-27 лет.
Есть хороший пример, и Виктор Васильевич Тихонов со мной согласился. Когда его ЦСКА с молодыми пацанами занимал 16-17 места, туда пришел Алексей Касатонов, команда сплотилась вокруг него, и это сразу дало результат. Нельзя, чтобы молодежь варилась в собственном соку. Мы ведь говорим о том, что расцвет игрока начинается в 24-25 лет, а сейчас мы теряем этот золотой возраст, потому что многие не попадают в команду мастеров и вынуждены прозябать на задворках. Считаю, что нужна промежуточная лига, которую вполне можно организовать в рамках первенства регионов.
ЧЕЛЯБИНЦЫ ФАКТИЧЕСКИ ПОДНЯЛИ ХОККЕЙ В ОМСКЕ И УФЕ
– «Трактор» ведет свою историю с 1947 года, и команда собиралась фактически на ваших глазах. Как оно все было поначалу?
– Хоккей с шайбой начался в Челябинске в 1946 году, а до этого был только хоккей с мячом. Первыми в «шайбу» начали играть на ЧТЗ. В начале 50-х годов чемпионом города по «мячу» был «Локомотив». Хорошо играла команда завода имени Колющенко, училище штурманов и автомобильное училище. Команд на самом деле было много, и тогда в Челябинске все говорили: в «шайбу» приезжай играть на ЧТЗ, а в «шарик» на «Локомотив». Там на первенстве города «грузили» по 10-15 голов. На ЧТЗ было настоящее паломничество. На трибунах собиралось по 6-7 тысяч зрителей, хотя мороз – под 30 градусов. Мастерства, конечно, великого не было, но команда уже тогда была одной из лучших в стране. Перечислять великих игроков, вышедших из Челябинска, я не буду. Вы их и так все хорошо знаете. И даже в то время, в 50-е годы, не было в Союзе команды, где бы не играли челябинские хоккеисты. Чем было обусловлено? Да тренеры были настоящими энтузиастами своего дела, и первое, что ставилось в Челябинске, было катание. И до сих пор наших ребят везде берут с удовольствием. Взять тот же футбол: тогда первенство города включало в себя соревнования в трех группах, и ЧТЗ выставлял две команды – одну клубную, а вторую полностью составленную из хоккеистов. И играли ведь «трактористы» на городе!
– Считаете, что еще можно возродить эту систему?
– Скажу так, люди нашего поколения могли играть в футбол, хоккей, волейбол, теннис, городки, бегать эстафеты и делать все это на хорошем уровне. Сейчас идет узкая специализация. Сделали СДЮСШОР, которые работают по плану, и все это ушло. Виктор Мальцев у нас один в волейбол обыгрывал команду, составленную из действующих хоккеистов. Виктора Шустова звали в первую команду футбольного московского «Динамо», Геннадий Цыгуров был отличным защитником, Боря Ребянский одинаково хорошо играл в хоккейных и футбольных воротах, был одним из лучших голкиперов в Челябинске. Легендарный Альберт Данилов, к слову, мастер спорта по городкам.
– Но ведь подобный универсализм уже вряд ли возможен в современном мире, где и технологии, и система подготовки разительно отличаются от тех лет.
– Я думаю, что возможен. Просто надо сейчас заняться реорганизацией всего хоккейного хозяйства. Но страшно еще и другое – стало много заманчивых вещей: приставки, игры, многое другое. И это расслабляет. Раньше ведь как учились: команда мастеров уезжала на сборы, и игроки за свой счет ездили в Челябинск, чтобы сдать экзамены в институте. А сейчас мы туда игроков за руку тащим, а идти все равно не хотят.
– Назовите города, где челябинские воспитанники подняли хоккей?
– Прежде всего, это Уфа и Омск. Эти команды поднимались на наших хоккеистах. В омский «Спартак» уезжало семь человек во главе с тренером Валентином Скибинским, двоих вернули, а пятеро так и остались играть. Когда они приехали на ЧТЗ, то зрители в Челябинске сломали ворота при входе на стадион. Народу было просто ужас сколько.
Кстати, мы не потеряли Колю Макарова только благодаря Воропаеву. Он его отстоял. Коля был месяц на сборах со «Спартаком», и если бы Макаров дернулся не в «Спартак», а в ЦСКА или «Динамо», то пиши пропало, и к нам бы он уже не вернулся. А так мы никого не могли задержать в Челябинске. Исторически сложилось, что от нас игроки уезжали в другие клубы. И это продолжается до сих пор.
Но сейчас все решают финансы. Если раньше ЦСКА – это армия, «Динамо» – милиция, «Спартак» – профсоюзы, то теперь только деньги имеют значение. Богатые клубы заманивают мальчишек финансовой составляющей, приплачивают родителям. А сам игрок еще и ничего не сделал. Кузя вон на год сбегал в Омск и вернулся уже подсдавшим. А если бы не вернулся? Не было бы сейчас того Жени, который есть.
– Говоря о гегемонии московских команд в то время, не стоит забывать и питерский СКА. Мыльников, Рожков, Бухарин... Тогда пять человек забрали в северную столицу…
– Забрали их без меня, а возвращать этих хоккеистов в Челябинск ездил в Питер уже я. Сначала вернули Мыльникова, потом приехал «Рожок»…
– Получается, что наши тренеры, по сути, непревзойденные?
– Это же традиции школы. Детский тренер – это и папа, и мама, и у нас всегда было много таких. Тренер - это божий дар, это призвание. Сколько было отличных наставников, работавших до этого парикмахерами, сапожниками. Когда я пришел, тоже было сложное время. И вот приезжаем мы в Новосибирск и выигрываем 12:2. Люди подходят ко мне и спрашивают:
– Логиныч, как такое возможно, ведь команды, по сути, у вас нет.
– У нас играют и работают энтузиасты, – отвечаю им.
Все время я привожу в пример Виктора Перегудова. Если у него тренировка в два часа, то он будет в два часа вне зависимости от того, как себя чувствует. Когда не было льда в Челябинске, он катался ночью в «Юности», где работал его большой друг Павел Ромаровский, который тогда был директором дворца. И сколько он вырастил пацанов? Не сосчитать. Поэтому начинаешь говорить родителям, чтобы не дергались, а они то одно, то второе. Не понимают, что ребенок должен сначала встать на ноги, а потом уже думать о деньгах.
– Фамилии игроков «Трактора» 50-х и 60-х годов были известны в городе, если сравнивать с нынешней действительностью?
– Фамилии были известны, и всех игроков знали в лицо. Не могу не сказать, что очень много сделал для становления хоккея в Челябинске Николай Семенович Сидоренко. Через его ЧИМЭСХ прошли все более-менее известные игроки тех поколений, кроме, пожалуй, Рудика Документова и Вовы Каравдина.
– До вас в «Тракторе» работали Владимир Суханов и «великий комбинатор» Зиновий Певзнер, которого все знали как «Зяму».
– Зяма – один из легендарных администраторов. Я еще не был в спорте, а Зиновий Борисович уже творил дела. В то время не было ничего, и все необходимо было доставать окольными путями. Он это умел в совершенстве, просто рожден был для этого. Например, забронировать гостиницу для него было плевым делом, а это в то время было крайне сложно. Когда я начал работать, то на валюту были квоты. На команду давали копейки, по сути, то, что оставалось от сборных. Временами доставалось пять пар коньков, временами 25-30 клюшек, 3-4 пары перчаток. Коньки «Экстра» улучшенной модели было просто не достать, а так хотелось…
Затем уже появились коньки с пластмассовыми «стаканами», и доходило до анекдота. Дадут пар семь разного размера, «стаканы» лопнут, а заменить нечем. Но Челябинск приспособился. Витя Стариков, Боря Смоленков и я этим занимались. Приезжали на трубный завод, и нам в первую очередь клепали эти коньки. Это сейчас можно подрезать право-лево, а тогда нет.
Был у меня анекдот. Наш хороший игрок и тренер Анатолий Тимофеев отыграл сезон, а я в начале чемпионата ему на правый «стакан» поставил левый. Последняя игра сезона. В раздевалке шампанское, все дела, а он ко мне:
– Что ты сделал. Я всю игру запинался и падал. Конек посмотри, какой поставил.
– А почему сегодня-то, Толя? – отвечаю. – Ты весь сезон так играешь, а только сейчас увидел.
Связями обрастал потихоньку. Первым моим товарищем был администратор «Крыльев Советов» Саша Куликов, их бывший вратарь. Кстати, он «под этим делом» один раз нас в Челябинске обыграл. Он уже был администратором, но был заявлен за команду. Их вратарь получил травму, и ему пришлось играть. А Саша немножко «принял» до этого. Вот так и играли (смеется). Постоянно подначивал после этого он меня. Был в «Крыльях» и Игорь Дмитриев. Я звал его Игорек, а он меня Воробей. И никак по-другому. Он был одним из лучших людей, кого я знал. Большой умница и молодец. Но… не повезло в жизни. Ушел рано. Вот Игорь и Саша мне и помогли обрасти связями на начальном этапе. Это потом я уже открывал на складах двери ногой.
Расскажу, что раньше на клуб была четкая квота. Например, 400 тренировочных шайб на сезон и 200 игровых – чешских или таллинских. Все за счет связей, иначе ничего не достать. Выделят десять пар перчаток детского размера – и куда они? Поэтому две пары отдаешь кладовщику и восемь забираешь себе, но нужных размеров. Такая арифметика была.
– А кто придумывал новые логотипы на форме?
– Всё придумывали мы сами с Марком Винницким и потом еще и с Валерием Белоусовым. Первый не наш логотип – нынешний белый медведь. Швейцарцы прислали нам три варианта: с медведем, с соболем и еще какой-то. Выбрали в итоге медведя. Я до сих пор считаю, что это одна из лучших эмблем в Лиге. Наши свитера с удовольствием заказывают коллекционеры и из НХЛ.
– Вы отправляли команду на два Кубка Шпенглера и в турне по США. Как это получилось?
– Турне организовывала Москва. А Кубок Шпенглера – это единственный оставшийся турнир, который достойно спонсируется. Когда мы играли, швейцарцы дали полную экипировку на вратаря и верх на хоккеистов плюс коньки. Организовано все было очень здорово. Дворец на 7 с половиной тысяч. Деревянный, к слову. Народу битком. И нас тогда в первый год обыграли Слава Быков и Андрей Хомутов. Вели 5:2 и 5:6 уступили. Тогда было в новинку, что диктор называл имя игрока, а зрители подхватывали фамилию. Удивительно было. Быков там был кумиром настоящим.
– А когда вы в первый раз побывали заграницей?
– Меня редко брали. В первый раз я выезжал на север Италии. «Трактор» поехал готовить итальянскую сборную к первенству мира во втором дивизионе. Было три игры. Федерация предложила. Тогда же было сложно, ограниченное число людей, многих поэтому отцепляли. Впечатления, конечно, отличные. Ездили в Венецию, побывали на высокогорье. Бывал я и на первенствах мира в Финляндии и Швеции. К слову, туда мы ездили своими автобусами. В первый раз его предоставило московское «Динамо», а второй раз я заказывал сам. Тогда ездили люди из Нижнего Новгорода, Саша Стеблин, ребята из «Крыльев».
– То есть такой факт, что «Трактор» был спарринг-партнером сборной Италии и команд, из игроков которых в 1980 году была составлена золотая олимпийская сборная США, имеет место быть?
– Да, такое было, как это ни удивительно выглядит. В США ездили в новогодние каникулы сезона 1978/79. Так сказать, рождественское турне. Итальянцы были в 1990-м. Тогда одну сыграли вничью и две выиграли. Вспомню и турне «Трактора» по Америке в декабре 1993 года. Правда, назвались мы сборной Урала, но в команде были преимущественно наши ребята. Не очень удачно проехались по США тогда: победа и шесть поражений.
