Распускать профсоюз нельзя

Слова Александра Медведева о том, что клубам Континентальной хоккейной лиги, возможно, будет разрешено в этом сезоне заявить ещё по одному (четвёртому) безработному энхаэловцу, можно интерпретировать как гуманитарную помощь заокеанской лиге, а точнее – её игрокам. Эта сентенция – словно некролог регулярному чемпионату НХЛ сезона-2012/13. Который официально пока ещё не умер, хотя потерял в состоянии комы почти половину своих матчей, включая "Зимнюю классику", а на прошлой неделе – ещё и Матч всех звёзд.

Сразу, чтобы не забыть – какова судьба Звёздного уик-энда в Коламбусе? Столица штата Огайо (вообще городов с таким названием в Соединённых Штатах около двух десятков, что неудивительно), дай бог ей хоккейного процветания, в кои веки разжилась возможностью организовать одно из главных шоу сезона. Вероятно, в качестве компенсации местным болельщикам: лишившись удовольствия видеть 41 раз в году свою единственную звезду Рика Нэша, они зато увидели бы 40 звёзд один раз. Единовременно. Но с Гари Бэттменом обычно – где сядешь, там и слезешь. Нэша в Коламбусе больше нет, но нет и других звёзд, нет команды, вообще нет хоккея.

Поскольку в президентство Бэттмена нынешний локаут уже третий, некоторые связанные с ним технические моменты уже как-то сами собой отработаны. В частности, эта самая очерёдность приёма Матча звёзд. Раньше пострадавшим городам МВЗ отдавался через сезон. Сан-Хосе получил этот праздник в 1997 году вместо 1995-го, Атланта – в 2008-м вместо 2005-го. Во втором случае пришлось пропустить два года, поскольку после Солт-Лейк-Сити Матчи звёзд не проводятся в олимпийские сезоны. Стало быть, если такая разнарядка сохранится, очередь Коламбуса придёт теперь только весной 2016-го. Между тем, организация Звёздного уик-энда именно в этом сезоне была частью негласного договора владельца "Блю Джэкетс" Джона Пи. Макконнелла с болельщиками. А вот о чём и как они будут договариваться через два, или даже, получается, через три года, мы с вами сейчас загадывать не можем. Так что, не исключено, город Коламбус, штат Огайо, свой уникальный шанс упустил если не навсегда, то очень надолго.

Что же касается игр регулярного чемпионата, сегодняшняя граница ампутированной части сезона – 14 декабря. Это для виду, но на самом деле лига просто тянет время, чтобы ещё хоть как-то воздействовать на своих оппонентов. То Бэттмен запрашивает у профсоюза письменный перечень всех требований игроков, делая вид, что он вообще не понимает, о чём он сам с ними три месяца разговаривал. То берёт очередную паузу в надежде, что профсоюз сам собой распустится (такая возможность существует, и мы её сейчас рассмотрим), и можно будет начать всё сначала. Однако, как ни крути, похоже, сезон уже всё равно не спасти. Остатки сезона, я имею в виду.

Я не зря начал с выдержки из внеплановой речи Александра Медведева, которая, на самом деле, была произнесена совершенно по другому поводу и к НХЛ не должна была иметь никакого отношения. (Просто любой журналист, едва завидя босса КХЛ, тут же бежит к нему с диктофоном и загодя заготовленным вопросом, а тот, добрая душа, всем отвечает.) Если вы заметили, любой человек, высказываясь о локауте, говорит не то, что есть на самом деле, а то, что соответствует его личному темпераменту и статусу в хоккейном мире. Скажем, Уэйн Гретцки будет изо дня в день повторять, что скоро все обязательно договорятся и всё будет хорошо. А Джереми Рёник, хоть ты его лбом ткни в уже подписанное коллективное соглашение, всё равно упрётся и скажет, что такого не может быть, потому что не может быть никогда. А Дон Черри и вовсе поговорит о чём-нибудь своём и отправит вас за консультацией в ателье, где шьют его замечательные малиновые в фиолетовый горошек пиджаки.

Медведев при всей своей публичной открытости так или иначе блюдёт интерес своей корпорации (как, собственно, и Бэттмен, только у того всё выходит как-то навыворот – говорит не то, что думает, а делает не то, что говорит). И вряд ли затяжка локаута на продолжительный срок может сильно расстроить президента КХЛ. Однако все его замечания, касающиеся нынешних переговоров между НХЛ и НХЛПА, оказываются к месту и по делу. И если он говорит, что можно будет приглашать ещё игроков, значит будет можно. Конечно, потенциальный пункт о четвёртом "легионере" вряд ли заинтересует новокузнецкий "Металлург" или рижское "Динамо", а вот клубам, которым нынешняя квота кажется недостаточной, возможно, следует призадуматься уже сейчас.

Правда, существует ещё один вариант – форсмажорный. Профсоюз самораспускается, и тогда НХЛ обязана дать работу тем игрокам, у которых есть действующие контракты с клубами. А таких, как вы понимаете, подавляющее большинство. Почему это так, и, если так, почему же до этого никто не додумался раньше?

Для начала маленький исторический экскурс. Первая попытка игроков НХЛ создать собственное корпоративное объединение датируется концом 50-х годов прошлого века. Хоккеисты заикнулись о своих правах, когда лига отказалась опубликовать финансовые документы, касающиеся пенсионного фонда игроков. Этот прообраз профсоюза был разгромлен не хуже восстания декабристов. Всех, кто имел отношение к затее, хозяева либо обменяли против их желания в другие клубы, а то и вовсе выгнали из НХЛ, отправив в низшие лиги. Не стали исключениями и зачинщики – Даг Харви и Тед Линдсей, знаменитые игроки своей эпохи. Линдсей был лишён капитанства в "Детройте" и сослан в "Чикаго", Харви чуть позже владельцы "Монреаля" сплавили в "Рейнджерс".

Но если декабристы "разбудили Герцена", Линдсей с Харви разбудили Алана Иглсона (помните такого?), который на рубеже 60-70-х годов уже оформил НХЛПА как юридическое лицо и в качестве исполнительного директора ассоциации неуклонно наращивал её авторитет и влияние на хоккейные процессы. Начиная от организации самой первой (1972 года) и последующих суперсерий и заканчивая борьбой за права игроков (статус свободного агента, защищённость контрактов, арбитраж и проч.). Уже в президентство Бэттмена был впервые подписан документ, который теперь и вызывает столько раздоров – коллективное соглашение об условиях труда.

В это соглашение в том или ином виде входят все завоевания профсоюза за несколько десятилетий. Упрощённо говоря, подписывая каждый индивидуальный контракт, владельцы клубов обязаны соблюдать целый свод правил, дающих игрокам некие юридические гарантии на все случаи жизни. Есть профсоюз – есть гарантии. Нет профсоюза – каждый игрок крутится, как может. В этом случае владельцы никому ничем не обязаны. Обязаны только – по закону – выполнять уже заключённые контракты. То есть, как минимум, открыть тренировочные лагеря и начать платить зарплату.

Иными словами, искусственный роспуск профсоюза способен разрешить проблему скорейшего начала нынешнего сезона (хотя скорейшего – это ещё как сказать, всё это не в один день делается). Но в то же время может отбросить профсоюзное движение на много лет назад и, тем самым, серьёзно ослабить социально-юридическую защищённость спортсменов. Потому что далеко не факт, что, если сезон, или, если хотите, половина сезона всё-таки будет спасена, а профсоюз будет воссоздан по новой, владельцы следующим летом вообще захотят что-либо подписывать.

Среди игроков сейчас нет единства в вопросе, нужно или нет прибегать к этой крайней мере. В 2004-05 годах они тоже (как раз зимой) разделились на два лагеря – одни желали бороться до конца, другие предлагали заканчивать локаут на любых условиях. В конечном итоге возобладала соглашательская позиция. Договор был подписан практически на тех условиях, на которых изначально настаивала лига. Бэттмен ждёт того же самого и сейчас. А клубы КХЛ могут начинать ждать санкции на ввоз четвёртого "легионера".