Один из самых жестких и бесстрашных защитников российского хоккея рассказывает, как оказался во Франции, дрался с Александром Юдиным и называет самый памятный гол в карьере.
- Последний год вы провели в клубе МХЛ «Серебряные львы». Новый сезон начнете там же?
- Нет, контракт подошел к концу, и его решено не продлевать. Наша команда не попала в плей-офф, и этот результат никого не устроил. Сейчас нахожусь дома в Череповце. У меня сын играет в детской школе, помогаю ему и жду каких-то предложений. Хотелось бы, конечно, в КХЛ поработать.
- Почему осели в Череповце?
- Супруга отсюда. Я бы своего сына с удовольствием отдал в школу «Витязя», но когда он начинал, там не было детского хоккея. В итоге у меня вся семья постоянно проживала в Вологодской области, а в Подмосковье просто приезжала в гости.
- Александр Савченков как-то рассказывал, что в молодежном хоккее его поразил низкий болевой порог у хоккеистов. Только шайбой попадет – к врачу. Его, игравшего с переломами, это просто бесило.
- И я этого не понимаю. Дети пошли другие, что ли. У нас было несколько случаев, когда в тело хоккеиста попадала шайбой, он валился и лежал, а соперник выходил к воротам и забивал. По мне это дико. Попали в тебя - не убили же. Хотя я потом стал спокойнее к этому относиться. Ведь идет отбор на высший уровень, и ребята, падающие от малейшего прикосновения с шайбой, ничего в спортивной жизни не добьются. Они не сыграют на высшем уровне.
Или вот еще что меня поражает. В позапрошлом сезоне я работал помощником Александра Прокопьева в Санкт-Петербурге. И он как-то приходит на тренировку и спрашивает, кто смотрел матч сборной России на чемпионате мира. Оказалось, что мало кто видел игру. Саша поражался: как так - хоккеисты не смотрят хоккей?
- Вы никогда не были тафгаем в чистом виде, хотя и набирали много штрафных минут.
- Я точно не тафгай. Но так получилось, что, в основном, все мои штрафные минуты за драки, хотя я никогда особенно не лез в драку, сознательно никого не провоцировал. В основном вступался за партнеров, наказывал тех, кто играет грязно. Но никогда бои не были моей целью.
- Откуда в вас эта жесткость?
- Думаю, что это просто недостаток школы. Я начинал играть в хоккей в городе Томь-7, который сейчас известен, как Северск. Ну, что там могут быть за условия? Нам и календарь делали такой, чтобы мы сначала играли на выезде. Дома лишь естественный лед, на котором можно было тренироваться с ноября по март. Какие тут знания получишь? Но раз не хватает техники, то нужно компенсировать это умением и желанием бороться, неуступчивостью, смелостью, наконец.
- Вы всегда говорили, что являетесь воспитанником харьковской школы. От Томска это далеко.
- Да, попал в Харьков я практически случайно. Наш тренер имел знакомство с украинской школой и устроил туда Анатолия Ковешникова. А тот взял меня за компанию. И, конечно, там я получил гораздо больше знаний, чем в Северске. И играть на высоком уровне стал в Харькове, тогда команда выступала в Первой лиге СССР. Потом Союз развалился, и я переехал в Череповец.
- В сети не так много драк с вашим участием. Нет, например, боя с Александром Юдиным.
- А я бы посмотрел с удовольствием. Хотелось бы увидеть, как это со стороны смотрелось. Если я и проиграл, то по ударам, но не упал.
- Ходит красивая версия о том, что Юдин больше с вами не дрался из уважения. Вы не были подлым игроком, и наказывать вас было не за что.
- Красивая версия. Но я не знаю, почему так происходило. Скорее всего, из-за того, что мы с Сашей чаще в одной команде были. А наш единственный бой состоялся на предсезонном турнире в Череповце, Юдин тогда выступал за «Нефтехимик».
- В основном, вы и, правда, защищали партнеров. Наказали Игоря Мусатова за хамство против Бориса Миронова, дрались с игроками «Химика», которые тоже многое себе позволяли. Но один бой не дает покоя: игра с «Металлургом» из Магнитогорска - и вы нападаете на Игнатова.
- Прекрасно помню этот момент. До этого он сыграл коленом в колено против нашего. И я добрался до обидчика.
- Про вас еще ходят легенды. Дескать, играли с трещиной в кости и никому про это не говорили.
- Может быть, может быть. Всего и не упомнишь. Точно выходил на лед с разорванными связками, с травмами лица. Трещина? Не исключено. Я к врачам особенно не ходил.
- Почему?
- Чувствую, что играть могу – так зачем мне идти к ним, жаловаться? Я особенно и докторов-то наших не знал.
- У вас была короткая поездка в Америку.
- Всегда хотел попробовать себя в НХЛ и после того, как меня задрафтовал «Чикаго», без раздумий отправился туда. Но, к сожалению, не провел в НХЛ ни одного матча, два года выступал в IHL.
- Когда в Америку приехал Андрей Назаров, ему сказали: ты большой – дерись. От вас тоже этого требовали?
- «Чикаго» считался таким консервативным клубом, где с бойцами всегда был порядок. Там два-три бойца в первой команде было и очередь из тафгаев в фарм-клубе. Да что там говорить: я, когда приехал в Америку, оказался самым маленьким среди защитников (рост Андрея – 184 сантиметра. – Прим. А. Ш.). Нет, я дрался, никогда этого не избегал, но конкурировать с большими ребятами не мог.
- У вас же был Натан Перро.
- Вот-вот. В сезоне 1998-99 годов это был сильнейший боец: 307 минут штрафа, огромный, с хорошей техникой. Куда мне с ним конкурировать?
- Перро, приехав в «Витязь», разочаровал. Неповоротливый, да и боях довольно странный. Душит, а не бьется.
- Во-первых, он приехал сюда уже в почтенном возрасте. Во-вторых, Натан оказался не готов к большим площадкам, тут ему было очень трудно. В Америке, кстати, он свои игровые функции исполнял идеально, а у нас в такой хоккей и не поиграешь. И, в-третьих, ему тут просто не с кем было драться.
- Специальный сайт пишет, что вы провели четыре драки в Северной Америке. Видео нет.
- Самое удивительное, что, несмотря на приличное число тагфаев в нашей команде, я бился с весьма уважаемыми бойцами. Проиграл, пожалуй, Клейтону Норрису. С остальными на равных.
- Еще у вас было три матча за «Коламбус» в ECHL.
- Меня туда отправили после травмы. Приехал на три игры, три раза подрался и уехал обратно. Хоккей там специфический, конечно.
- В «Индианаполисе» не так?
- Нет, что вы. Я уверен, что лидеры IHL могли бы быть в середине таблицы НХЛ. Тогда ведь это была сильная лига и не все команды были фарм-клубами. Хоккей там был высокого уровня.
- Как думаете, почему вас не вызывали в «Чикаго»?
- Я приехал в не самое удачное для себя время, когда на контракте в клубе было очень много хороших защитников во главе с Крисом Челиосом. Пробиться в основной состав было нереально. Но я нисколько не жалею о поездке. Познакомился там со многими ребятами, которых потом встретил в России. Марак Ламот поиграл в «Северстали» и «Локомотиве». Рид Симпсон стал моим хорошим приятелем.
- Не дрались с ним?
- Нет. Уж не знаю, кому повезло в этом смысле. Но у него очень специфическая техника. Берет за счет баланса, устойчивости.
- У вас был период, когда вы поиграли во Франции.
- Оказался там совершенно случайно. Мы с Вадимом Шарифьяновым решили пожить в Европе. Нам нашли клуб в Швеции, мы отправились туда, даже провели несколько матчей. Но тут грянул локаут, и скандинавы нам сказали, что на это время отдадут предпочтение своим воспитанником. И вот нашелся вариант с Францией.
- Там установили свой личный рекорд – три гола за сезон.
- Это лучшим образом характеризует уровень чемпионата во Франции, если я забросил три шайбы.
- Наверняка, все свои голы помните. Их всего было 17 за всю карьеру.
- Самый памятный – «Локомотиву». Я забил в овертайме, выступая за СКА. Главный тренер Борис Михайлов ко мне неплохо относился и выпускал в решающие моменты. А Ярославль тогда был очень сильным, действующий чемпион России. Они, наверное, и не ожидали увидеть меня у своих ворот.
- У вас в карьере было несколько клубов, но в трех вы провели больше всего времени – «Северсталь», СКА, «Витязь». От какой команды лучшие воспоминания?
- От «Витязя». Этот клуб – мой. Кроме того, там у руля стояли люди, которые никогда не обманывали. Если пообещали – сделают. Там же мне доверили работать тренером.
- Сейчас многие ругают тот «Витязь».
- Перехлесты были, тут трудно отрицать. Но при этом «Витязь» был отличной школой для молодых игроков. Ни в одном другом клубе им не доверяли так, как в Чехове. Когда я там отвечал за защитников, у меня весь сезон провели три молодых хоккеиста. В каком клубе были еще такие условия? И он дал много хоккеистов, которые сейчас выступают в более сильных командах.
- Вы работали с Андреем Назаровым. Потом сообщалось, что перешли с ним в «Северсталь».
- И это было неправдой. В Череповец меня не приглашали. Я хотел остаться в Чехове, но в клубе произошли изменения. Однако мы с Назаровы расстались хорошо, и если представится возможность с ним работать, то я не откажусь.
- Карьеру вы заканчивали в команде «Рысь». Сколько вам остались должны?
- Много. И не мне одному. Правда, думаю, что про эти деньги надо забыть.
- Когда просыпаетесь по утрам, боль сильная от прежних травм?
- Нет, я же себя поддерживаю в форме. На льду постоянно катаюсь, а недавно стал серебряным призером чемпионата мира среди ветеранов Риге. В возрастной категории «40 плюс»
- Кому же вы проиграли?
- Латвии и проиграли. Но от поездки остались самые положительные эмоции. Многих встретил, со многими пообщался.
- Подрались с кем-нибудь?
- Там это запрещено. Нет силовых приемов, потасовок. Какая жалость! Шучу-шучу. В этом возрасте мы получаем удовольствие от хоккея и играем для себя.
