Макаров: Воробьёв доверил ворота "Лады" в 15 лет.

– Но вы там единственный русский?
– Да, есть ещё чех. Не могу сказать, что с ним больше всего общаюсь. У нас все со всеми дружат.

– А в том году с Кириллом Кабановым?
– Да. Мы жили в одной комнате.

– … и постоянно участвовали в каких-то акциях?
– Да, в промоушн. Всегда так было: приходили к команде: "Кто в промоушн поедет?". Все молчали. "Ну что, русские, поехали"

– Какие акции запомнились?
– В школе книжки детям читали по ролям. В университеты ездили, просто приходили в командных майках и раздавали автографы, общались с ребятами, приглашали на игры.

– В "Саскатуне" подобное практикуется?
– Да, мы в школы ездили, на телевидение. Еще у нас был специальный матч. После первого гола все бросали на лед шапки и кепки.

– В НХЛ так хет-трики отмечают.
– Да, а тут шапки и кепки бросают после первого гола.


– А потом собирают это в контейнер и куда отвозят?
– Может назад раздают? Не знаю, честно говоря.

– Ваш чех Матей Странски – лучший бомбардир. Удивились, что он не попал в чешскую "молодежку"?
– Мы с ним об этом говорили. По закону он не может играть за сборную Чехии, если не подписал контракт.

– По-русски он говорит?
– Нет. Чуть-чуть понимает только.

– Местных учите русским словам?
– Конечно, но из приличных только: "Привет" и "Как дела".

– Все ребята из CHL рассказывают о традиции пачкать ботинки маслом. Вы с этим сталкивались?
– Такое практикуется за ужином. Обычно это делает новичок. А капитан выбирает, кому мазать. А если игрок "запалится", то ему выливают кувшин с водой на голову. Я никому не мазал и вообще не сторонник всего этого. А намазать могут любому. Я на это не попадал. Зато наш новичок ассистенту капитана намазал. Тот очень разозлился. У всех тогда было плохое настроение после поражения.

– В "Саскатуне" кого из бывших игроков любят больше всего?
– Нашего тренера Моллекена очень уважают везде, он там играл. Еще уважают Маккиннона, тренера, разбившегося с "Локомотивом". У нас во дворце есть мемориальная доска его памяти.

– Там же играл Антон Худобин.
– Да, и его помнят.


ВРАТАРЬ – ТЯЖЕЛОЕ ЗАНЯТИЕ

– Давайте вспомним, как вы начинали заниматься хоккеем. Читала, что сначала были нападающим. В каком возрасте стали вратарем? Что заставило сменить амплуа?
– Да, начинал нападающим, но потом передумал. Я вообще поздно в хоккей пришел. Сам захотел, увидел, как играют, и решил попробовать.

– Не сложно было с нуля начинать, когда остальные уже что-то умеют?
– Я умел кататься. С родителями ходил на каток до этого, у меня мама вообще хорошо катается.

– Мама – фигуристка?
– Волейболистка. Но она очень хорошо катается. И меня научила.

– Спортивная семья?
– Да, папа – футболист. Брат – волейболист, а младший пока занимается акробатикой и плаванием. Еще не определился. Хоккей ему не понравился. Просто катается.

– Как так получилось, что из Казани вы уехали в Тольятти?
– Меня "Лада" пригласила на турнир. А Казань не хотела отпускать. Ну, я туда и уехал. Мне было 11 лет. Мы с семьей обсудили и приняли такое решение. Агента тогда еще у меня не было. Все решения мы принимаем вместе. Сначала жил там в интернате, а потом клуб стал квартиру снимать.


– Привыкли к самостоятельности.
– Да, без родителей ведь жил. Зато сейчас просто – спокойно один тут. В "Ладе" хорошая вратарская школа. С нами работал прекрасный тренер – Андрей Леонидович Болсуновский. К нам приезжал Илья Брызгалов, и мы с Василием Кошечкиным с ним тренировались.

– Советы давали?
– Илья Брызгалов учил играть клюшкой. Говорил: если хочешь играть в Америке, этому надо учиться. В России на этот компонент особо внимания не обращают. А Брызгалов давал советы, подсказывал. Он и сказал, что стоит попробовать свои силы за океаном, если хочешь играть в НХЛ.

– Можете назвать его лучшим российским голкипером?
– Мне кажется, что да. Может, сейчас у него не всегда идет игра, но, думаю, все наладится.

– Кого еще из вратарей можете выделить?
– Кори Прайса и Марка-Андре Флери. У обоих хорошая растяжка, вообще сильные вратари.

– Застали тяжёлые времена "Лады"?
– Я как раз уехал перед тем сезоном, когда начались проблемы. Слышал, что сейчас там все восстанавливается. Говорят, арену достраивают.


– А в КХЛ, наверное, следите за "Атлантом"? Он ведь выбрал вас на драфте.
– Я не фанат сидеть на сайтах. Могу результаты матчей посмотреть. Назвать "Атлант" моей командой пока сложно, я ни разу там не был и ни с кем из клуба не разговаривал. Пока я думаю только об НХЛ.

– О драфте, значит?
– Сейчас только о молодежном чемпионате мира и игре за клуб. Надо себя проявлять здесь. Часто у игроков на чемпионатах мира получается сыграть лучше. Хотя в случае победы безусловно, рейтинг вырастет.

– Вратарю тяжелее, чем другим игрокам…
– Вратарь вообще тяжелое занятие.

– Не жалеете иногда, что тогда сменили амплуа?
– Пару раз такие мысли посещали, но потом я выходил играть на позиции нападающего и понимал, что все правильно выбрал.

– Это где вы играли?
– Бывает, на тренировках с нападающим меняемся местами. Он в ворота, а я ему забиваю. Или мы играем все на все, десять на десять. Или в две-три шайбы играем. Ну, это чтобы отвлечься.

– Но место в воротах одно, а нападающих в заявке на матча сразу 12…
– Да, главное, чтобы тренер доверял. Мне Петр Воробьёв в 15 лет доверил место в воротах "Лады". Я отыграл матч с "Химиком", мы победили 2:1. Если доверяют, должен оправдывать доверие.

– Как это было?
– Мы с Сергеем Беловым отправились на выезд. Он отыграл с ХК МВД, мы победили 4:3. На следующий день я спустился на завтрак, ко мне подошёл Пётр Ильич: "Макар, готов?" – "Готов". Сначала были радостные эмоции, а потом они пропали. Пришёл в номер и задумался. Сергей Белов стал меня приободрять: "Всё будет нормально". Я вышел, и мы выиграли.