Владимир Антипов: Сын спросил, почему я в Череповце так мало играл

 

 

- Поездка в Череповец - ошибка? 
- Я в Челябинске много игрового времени не получал и с «Северсталью» подписывался с мыслью не о деньгах, а о том, что уж там-то я наиграюсь в хоккей. Начало сезона отыграл, потом на лавку сел. К Новому году уже было понятно, что команда в плей-офф не попадает, руководство решило разгрузить платежку, и со мной расторгли контракт. Я это нормально воспринял, все к этому и шло. Хоккей стал побыстрее, молодежи много - на нее и делают ставку. И если я раньше стабильно больше 15 забивал за сезон, то потом начал на лавке засиживаться, на лед холодным выходил и забивать стал все меньше: 11, 10, 8.

 

- Сейчас готовитесь к сезону или уже бросили заниматься? 
- Вообще я всю жизнь держал себя в форме практически круглогодично. Сезон у меня не заканчивался: в отпуск поехали - семья отдыхает, а я тренируюсь. И сейчас я тоже двигаюсь, потею - не из-за того, что хочу получить работу, а просто потому, что так лучше себя чувствую. Во всем надо плюсы искать: я всю жизнь играл в хоккей и к 36 годам подошел достаточно здоровым. Вовремя закончить - это замечательно. Надо перестраиваться, искать, чем заниматься.

 

- И правда, чем? 
- Организовать какой-то бизнес, найти хороший вариант для вложения денег. Думаю, это будет в Ярославле - там наш дом, где уже все налажено. Если уезжать куда-то, то не факт, что найдешь хорошие условия для старшего сына, например. Ему семь, он занимается в школе «Локомотива», и я не знаю, в каком другом городе можно найти столько льда, как в Ярославле. А для роста хоккеиста это очень важно.

 

- Тренером себя видите? 
- Ох, нет. Что такое тренер - это с утра до вечера во дворце спорта сидеть. Не говоря уже про зарплату.

 

- Вы ведь можете себе позволить не работать. 
- Деньги, на которые моя семья будет жить после окончания моей карьеры, я заработал в Уфе и Челябинске. Бизнеса за время карьеры никакого не вел, так что потерять сбережения мне было негде. Вообще довольно странно открывать какое-то дело, когда тебя неделями нет дома. Сейчас вот думаю заняться одним интересным проектом. Конкретизировать пока не буду.

 

- С хоккеем связано? 
- Конечно. Я же хоккеист.

 

- Один хоккеист нам рассказывал, что закончил с хоккеем, потому что приезжал домой раз в неделю и заметил, что дети стали огрызаться. 
- Вот это важная тема. С детьми нужно как можно чаще быть рядом, я изо всех сил старался делать это, когда играл. И рад, что теперь я постоянно с ними. Семья всегда была со мной - где бы я ни играл.

 

- У вас четверо детей. Нам рассказывали, что вы на микроавтобусе из-за этого ездили. 
- Да, мы физически не влезаем в обычную машину. Но почему «ездили»? Мы до сих пор на микроавтобусе ездим. Мы - это я, жена, 12-летняя дочь, 7-летний сын и моя двойная радость - 3-летние близнецы.

 

- Вы - строгий папа? 
- Ну, так, порычу иногда на них, если, например, за собой не уберут или не послушаются. Но мне весело с ними, и им со мной вроде бы тоже. Старший сын, который хоккеист, тоже нападающий. Хочется, конечно, чтобы он сам доходил до каких-то вещей, которые мне элементарными кажутся, но он маленький еще совсем, так что без подсказок никак не обойтись. Парень-то он хороший, очень любит хоккей, и на этом можно играть: когда натворит что-нибудь, наказываешь его пропуском тренировки. И всё, у него траур. А потом время подходит, и ты говоришь ему: «Ладно, пошли на тренировку», - и он с такой радостью баул собирает, что я сам радуюсь, глядя на это. Сейчас он уже в открытом чемпионате Ярославле за ребят постарше играл, я был на матче, посмотрел - даже придраться не к чему. Да, не получается что-то, но главное - ребенок старается, лезет в борьбу. Желание, целеустремленность - это на самом деле важно. Все остальное придет.

 

- Задает сын вопросы по хоккею? 
- Да постоянно. В игре-то он уже неплохо разбирается. «Почему, - говорит, - в Череповце так мало играл?»

 

- А вы что отвечали? 
- «Плохо играл - вот почему».

 

- В 2006-м вы ушли из Ярославля после девяти сезонов. Как так вышло? 
- Это было 15 августа, уже месяц предсезонки позади. Товарищеский матч какой-то, мне тренеры вдруг говорят: «Ты не играешь». Тут я уже слегка напрягся. И в этот же день меня вызывают: «Расторгаем контракт». Воспринял спокойно, посуду не бил.

 

- Быстро тогда работу нашли? 
- Тогда работа меня сама находила: 15-го уволили, 19-го у меня была свадьба, а 20-го я уже улетел в Уфу.

 

- Со свадьбой хорошо получилось, конечно. 
- Ага. Самое смешное - я же супругу предупреждал заранее: «Понимаешь, хоккеист может в любой момент поменять город, в котором он работает». - «Ой, да ладно». И тут накануне свадьбы меня увольняют!

 

- Из «Локомотива» кто-то был на свадьбе? 
- Интересная история на самом деле. В тот самый день «Локомотив» уезжал на товарищеский матч с ХК МВД в Балашиху. И я, уже уволенный, пришел к Юрзинову-старшему, он тогда главным тренером был. Попросил отпустить на мою свадьбу нескольких близких ребят из команды. Юрзинов вдруг сказал: «Хорошо», и не взял их на игру, представляете? Я не мог поверить. Такой хороший человек оказался!

 

- Могли в последние два года вернуться в «Локомотив»? 
- Можно так сказать: я дал о себе знать руководству. Получил в ответ: «Спасибо, не надо». Но я о «Локомотиве» другое вспоминаю: как мы два года подряд чемпионами становились при Вуйтеке, как команда рекорды била. Да и последующие сезоны неплохие были.

 

- Что о Вуйтеке вспоминаете? 
- Он после Петра Ильича пришел - и мы сразу почувствовали разницу в подходе. Одна из первых товарищеских игр, выходим на улицу делать сухую разминку. Вуйтек говорит: «Ну, давайте разминайтесь. Через 15-20 минут жду на льду», - разворачивается и уходит. Мы так растерялись сначала, поковырялись немного и через пару минут уже были в раздевалке. Вуйтек заходит, видит нас и говорит: «Ребята, я же сказал: разминаться минут 15-20. Я вам доверяю. Если я попросил разминаться - разминайтесь». И с этого момента у нас с тренером установились отличные отношения.

 

- А у Петра Ильича какие были сухие разминки? 
- Ой, там доходило до драк и травм.

 

 

- Серьезно? 
- Конечно. Его ручной мяч знаменитый - это же страшное дело. Там плечи друг у друга вырывали. И насчет драк я не преувеличиваю. Воробьев настолько умело заводил команду, так сталкивал лбами, что ты уже на разминке был по-настоящему зол на партнера. Это была реальная злость. Так он разжигал огонь в команде.

 

- На базах вы у Воробьева насиделись? 
- Да нас вообще не выпускали со сборов. Возвращаешься из поездки - сразу садишься на базу. Мы молодые, бессемейные - ходить особенно некуда. Это семейным поблажки делали. А у Вуйтека мы вечером накануне игры собирались - к волейболу. Это еще воробьевская традиция: каждый вечер на базе мы играли в волейбол, зарубы были страшные. И при Вуйтеке это сохранилось.

 

Я насчет баз всегда так думал: вот в НХЛ дураков нет - и кто там будет вваливать кучу денег в содержание базы, в питание хоккеистов, если единственная задача базы - проследить за тем, чтобы игроки не нарушали режим? Вот тебе зарплата - сам ешь и живи, где хочешь. Раньше-то зарплаты не самые большие были у хоккеистов, поэтому приходилось запирать. А сейчас в хоккей играют те, кто этого действительно хочет, кто сам за собой умеет следить. Мы знаем хоккеистов, которые могли бы зарабатывать хорошие деньги, но по своей вине упустили эти возможности.

 

- У Воробьева можно было вылететь из состава за улыбку. С вами случалось? 
- Однажды. Мы проиграли, ехали в автобусе обратно. А Воробьев повесил свой пиджак возле нашего места - и так получилось, что мы были этим пиджаком закрыты. Ну, и общались, смеялись. Тут пиджак исчезает, и мы видим лицо Воробьева. Я услышал: «Следующий матч не играешь».

 

- Красоткин нам рассказывал, сколько прыгал у Воробьева - и мы не могли поверить. 50 прыжков за каждую пропущенную шайбу - ужас какой. 
- Еще было 200 прыжков после тренировки. Выходишь со льда и идешь на барьеры. Много было и приседаний со штангой. Сложно говорить насчет того, насколько это было оправдано, но вот я лучше себя чувствовал после кроссов, после фартлеков - хоть и не любил их, но знал, что они мне на льду помогут.

 

- У кого еще предсезонки тяжелые? 
- У Быкова, например.

 

- Да ладно! 
- Бег у него очень серьезный дается. Есть хорошие такие забеги в гору - дико тяжелые, но здорово развивают.

 

- Какое самое сумасшедшее упражнение вам приходилось выполнять в своей карьере? 
- Один тренер как-то удивил. Говорит: «Сейчас играть будем». Мы выходим на лед, а шайбы нет: «Где она?» - «А шайбы не будет. Играйте без нее, подключайте воображение».

 

- Подключили? 
- Да мы-то быстро разобрались, шайб позабрасывали кучу. Правда, вратари не соглашались, говорили, что они все поймали. Бред, конечно. Но тренер на нас злился и говорил, что мы дебилы, потому что не можем понять, в чем смысл упражнения.

 

- Что самое сложное в должности капитана команды? 
- Выстроить отношения с тренером. Бывают тренеры, которые считают, что в спорных вопросах ты должен быть за него, а не за ребят. И от этого может возникать недопонимание. Или тренер, допустим, ждет, что ты к нему будешь приходить и докладывать обо всем, что происходит в команде. А если так не делаешь, то все, уже не нужен.

 

- Что должен сделать партнер по команде, чтобы вывести вас из себя? 
- Меня всегда бесили безразличные хоккеисты. И еще больше - когда тренер такого пассажира подталкивает: «Ну, давай! Ну, давай!» То есть человек не хочет, не может, а в него верят еще почему-то.

 

- Расскажите, как вы уходили из Уфы сразу после победы в Кубке Гагарина. Правда, что премиальные не заплатили? 
- Тем, кто ушел, выплатили только половину обещанного. Это на самом деле еще хорошо: о премиальных договаривались только на словах, так что у руководства было пространство для маневра. И я имею в виду не руководство клуба: финансовые вопросы решались уровнем выше.

 
 

 

- Переезды тяжело давались? 
- Из Уфы в Челябинск когда двигал - длинную «ГАЗель» вещами забил под завязку. Из Челябинска в Череповец - то же самое. А теперь у меня все это добро в гараже свалено. Сейчас дом в Ярославле строить решил, проект уже почти сделали, скоро копать начнут - участок рядом с Ильей Гороховым. В квартире нашей семье уже тяжеловато. Года два еще потерпим.

 

- Строители хотя бы знакомые? 
- К счастью, нет.

 

- Почему к счастью? 
- С незнакомых хотя бы спросить можно. А когда по знакомству делается - это чаще всего еще дороже выходит. Вернемся из Америки - плотно займемся стройкой.

 

- Что вечером будете делать в Майми? 
- Купаться, наверное, пойдем. Тут акул нет, безопасно. Мы приехали на два месяца, жить постоянно здесь не будем. Школы-то такой, как в Ярославле, здесь нет. Но хоккейную форму с сыном взяли. Тут Денис Швидкий тренирует ребят его возраста - обязательно сходим покататься.