Воспитанник школы "Спартака" выбрал другую дорогу: сначала был тренером в "Крыльях Советов", потом стал лучшим российским судьёй, обслуживал матчи чемпионатов мира и Олимпиад, но так и не осуществил свою заветную мечту о финале чемпионата мира. Он рассказал, как работа скаута "Торонто" лишила его Олимпиады в Солт-Лейк-Сити. ТеперьЛеонид Вайсфельд занимается приятным для него делом – работает генеральным менеджером. Позади Тольятти, Новокузнецк, Мытищи, теперь он руководит "Автомобилистом". Обо всём этом и многом другом — в нашем интервью.
ГОСЭКЗАМЕНЫ У ГЛАВНЫХ ТРЕНЕРОВ
– Вы как-то сказали, что являетесь воспитанником "Спартака"…
– Хоккей очень любил мой отец. Он и привёл меня в хоккейную школу "Спартака". Только игрок из меня получился средний. Я поступил в институт, и первые два курса совмещал учёбу и хоккей. А потом встал выбор: или ехать играть на периферию, или оставаться в институте, где была военная кафедра. Я понимал, что вряд ли стану великим игроком, и выбрал институт.
– А как же "Спартак"?
– Пробиться было нереально. Раньше же вообще никто не уходил из команды. Условно говоря, Шалимов, Шадрин, Якушев всю жизнь в "Спартаке" отыграли. Это сейчас пачками людей в КХЛ поднимают. Тогда ничего подобного не было.
– После института вы оказались в школе "Крыльев Советов"?
– Мне предлагали остаться на кафедре, только преподавательской ставки не было. Был вариант устроиться лаборантом, но я отказался. И пошёл в "Крылья Советов", куда меня позвал наш старший преподаватель Каменецкий. Я начал тренировать команду 70-го года. Витя Гордиюк, Дима Ерофеев… А через три года появилась ставка преподавателя, я вернулся в институт и начал параллельно судить.
– И как тогда становились судьями?
– Мой случай такой: папа одного мальчика из "Крыльев" был бригадиром московской судейской бригады. Он меня и позвал. Только сначала я отказался: "Как я могу судить? Я же тренер! У меня и времени нет". Вместо себя я предложил одногруппника Шамиля Шакирова, который потом судил на Олимпиаде. Но потом у меня появилось свободное время, и я вернулся к этой теме.
Леонид Вайсфельд работал комментатором
– Часто судили партнёров по "Спартаку" и воспитанников из "Крыльев"?
– Постоянно. Гордиюка и Ерофеева очень часто. Так они ещё моими студентами были и воспринимали меня как преподавателя. И не только они. Я работал преподавателем в Высшей школе тренеров. И все главные тренеры у меня учились. Вот Игорь Ефимович Дмитриев сдавал мне госэкзамены.
– И что вы ему поставили?
– Знаете, как он нервничал?! Он только приехал с победного чемпионата мира. Пришёл и начал спрашивать, какие будут вопросы. Пришлось его успокаивать: "Да что вы переживаете?!". Я бы ему просто так высший балл поставил, но там же комиссия была…
"ЕСЛИ ОШИБАЛСЯ – ВСЕГДА ИЗВИНЯЛСЯ"
– В вашей судейской карьере случались форс-мажорные ситуации?
– Меня назначили на игру Ярославль – Рига. Обычно еду на игру накануне. А тут инспектор Наум Лазаревич Резников предложил поехать на поезде в день игры. И представляете, поезд в Ярославль опоздал на четыре часа – размыло пути. В форму переодевался я в поезде. Мне только коньки оставалось надеть. Помню, влетаю во дворец – счёт 2:0. Капитан Риги Знарок мне и говорит: "Лёня, ну слава богу. Где ты вообще ходишь? Мы тут проигрываем!". Судили же местные из второй лиги. Начинается второй период, и Рига пропускает ещё две. Проиграли в итоге 0:4.
– Когда вы работали комментатором, зрители ценили ваше чувство юмора. Арбитр Вайсфельд часто шутил с игроками?
– Постоянно. Я про комментатора скажу. Ладно, если человек смотрит хоккей один раз в неделю, но если ежедневно с утра до вечера – надо же как-то отвлекаться. Мне кажется, шутки были допустимы. Хотя не всем нравились. У многих вызывали диаметрально противоположные эмоции.
– На льду шутки помогали разрядить обстановку?
– Была смешная ситуация. Сужу матч в Ярославле. Остановка игры. Назначают вбрасывание, один лайнсмен показывает на точку конечного вбрасывания, а я вижу, что надо выносить в среднюю зону. Только хочу им сказать, как смотрю, второй лайнсмен опередил меня. Но ко мне уже летит разъярённый игрок, не знающий, что вбрасывание перенесли. Кричит с пеной у рта: "Выносить! Выносить надо! – Кого выносить? Тело? – Шайбу!!! Шайбу!!! В среднюю!!! – Ну, вынесли уже". Он ничего не понимает: "Кого вынесли?!".
– Вас удивляли игроки своей реакцией на ваши решения?
– Сразу вспоминается случай из Евролиги. Играют финны с немцами. У немцев уже три удаления подряд. Чувствую себя дискомфортно. И тут ещё одно удаление у немцев. Стопроцентный момент. Деваться некуда – даю две минуты. Смотрю, ко мне едет немец. Думаю: "Ну, сейчас начнёт высказывать". Он берёт меня под локоть: "Слушай, реф, сейчас, конечно, стопроцентный момент был. Но следующее удаление должно быть у финнов. – Ок, сделаем". И уехал. А теперь представьте, что бы у нас было…
– Нахамили бы.
– Ну да. Кстати, мне мало хамили. Боялись.
– А что делали, если ошибались?
– Всегда извинялся. Откровенно говоря, я редко ошибался. Помню, играли СКА и Уфа. Парень из Уфы едет, а игрок СКА ставит ему явную подножку. Ну стопроцентный момент. Я поднимаю руку. И тут игрок из Уфы перепрыгивает и едет дальше. Ничего не было, а я руку-то поднял! Полный стадион, Матвиенко на трибуне. Сижу в перерыве, голову опустил. Заходит администратор из Уфы: "Лёнь, ты чего? – Да этот момент с подножкой из головы не выходит. – Да ладно, все видели, что ошибся". Мне не нравится, когда сейчас судьи в бутылку лезут. Ну что ты упираешься, когда очевидный момент?
– Из последних примеров что вспомните?
– "Автомобилист" играл с Минском. Судил Серёжа Кулаков. Опытный человек, который помогал мне. Он классифицирует нарушение как атака игрока в область головы и шеи и даёт 2+10. Антонову шьют лицо. Если бы он сказал, что ничего не было и Антонов случайно поцарапался, вопросов бы не было. Но тут же атака в область головы и шеи, есть кровь – это пять минут и до конца. Никак иначе! Ну ребята, за державу обидно, как говорил герой фильма "Белое солнце пустыни". Мне бывает просто стыдно за такие решения. Люди могут ошибаться, ошибки – это часть игры. Но за них надо извиняться.
