Уникальный Драйден.

31 декабря 1975 года состоялась одна их самых выдающихся игр в истории хоккея – матч "Монреаль Канадиенс" — ЦСКА. О том, как это было, — в рассказе Михаила Мельникова.

Две минуты игры в неполном составе не охладили душ монреальских игроков (у ЦСКА в большинстве мало что получилось), и вскоре после "отсидки" Уилсона Стив Шатт открыл счёт. На скорости вошёл в зону и сильно щёлкнул в ближнюю девятку. Третьяк, закрытый своим же защитником Алексеем Волченковым, среагировать не успел.

С Шаттом в звене играли Пит Маховлич (в центре) и капитан Курнуайе. Опять же, в великом матче открыть счёт должна была великая тройка. Она выделялась даже на фоне тех высочайших скоростей, на которых проходила игра. Она, по сути, и задавала этот темп. Хотя Курнуайе и Маховлич были уже игроки в возрасте. В том сезоне это звено забросило 111 шайб, а на следующий год один только Шатт забил 60 – рекорд для левых крайних, который продержался до 90-х годов, до Люка Робитайла.

"Армейцы", однако, отлично представляли себе возможности, во всяком случае, двух из трёх этих нападающих. Курнуайе с Маховличем (как и вратарь Кен Драйден, защитники Савар, Лапойнт и Дон Оури) были участниками Суперсерии-72. И Константин Локтев тщательно отрабатывал приёмы противодействия этой связке. Курнуайе потом тоже забил, но в большинстве "пять на три", это не считается. Вместе с Третьяком Маховлич и Курнуайе были названы лучшими игроками матча. И тем не менее их звено не принесло победы "Монреалю". В тот раз.

Космические скорости "армейцы", похоже, решили просто переждать. Ведь уже не раз случалось, что канадцы весь свой запал тратили в первом периоде. В этой серии именно так было в первом матче против "Рейнджерс". А потом – в игре с "Бостоном" или в матче "Крыльев Советов" с "Чикаго". Конечно, ЦСКА искал свою контригру, но пока не очень на ней настаивал. Владимир Викулов, изящно обыграв Шатта, пытался было убежать к чужим воротам в меньшинстве – не хватило скорости. Ближе к концу периода звено Виктора Жлуктова разыграло ещё одну хитроумную комбинацию с выводом на бросок Бориса Александрова. Курнуайе остановил его очевидным зацепом, то есть, ценой двухминутного штрафа.

Надо заметить, что в целом игра проходила очень корректно. Все штрафы – их набралось всего восемь за матч – были вызваны просто излишним усердием. Никаких инцидентов, подобных тем, что случились позже в играх с "Бостоном" и "Филадельфией", не произошло. Может быть, поэтому мало кто помнит имя арбитра той встречи, ведь судей вспоминают, в основном, благодаря скандалам. А Уолли Харрис отсудил очень квалифицированно, ни разу не дав спорного свистка, но и не простив ни одной технической ошибки. Кроме, может быть, той самой подножки Васильева на первых секундах. Ну и в концовке позволял чуть больше, чем разрешено правилами.
ЦСКА не ввязывался в открытую игру, но "Монреаль" её и не предлагал. Хозяева создавали давление планомерно, и это наводило на мысль, что вопреки обыкновению канадцы очень разумно распределили силы на весь матч. И успешно использовали свои моменты. На 8-й минуте отличилось их третье звено. Марио Трамбле вылез на пятак, Даг Райзбро бросил в упор. Третьяк отбил шайбу, и даже в сторону, но Ивон Ламбер не дал Васильеву увезти её далеко, подбив клюшку защитнику. А следующим движением завёл шайбу в ворота – 2:0.

По Третьяку бросали много и разнообразно. С ходу, выезжая из-за ворот, после вбрасываний (которых "Монреаль" выиграл 14 из 20 в первом периоде). Шатт переправлял шайбу с лёта. Лемэр и Лефлёр убегали два в одного, но Лемэр уехал куда-то влево, откуда уже ни бросишь, ни отдашь. Самым изобретательным у гостей смотрелся, естественно, Харламов. И вообще петровское звено, несмотря на продолжающееся давление хозяев, сохраняло спокойствие и рассудительность. Казалось, игроки первой тройки и не знают, какой счёт, а если знают – не придают значения.

Когда вышел удалённый Курнуайе, обстрел ворот Третьяка возобновился. Тем более что на скамейку штрафников отправился Жлуктов. Монреальцы очень тщательно готовились к вбрасыванию, хотя до конца периода оставалось всего 15 секунд. Готовились они, и когда оставалось три. Лемэр попытался бросить прямо с точки вбрасывания. Точно таким образом Маховлич забил единственный гол в матче с "Торонто" в сезоне-71/72. Он тогда имел в распоряжении всего две секунды.

К концу периода уже было понятно, что Боумен играет в четыре полноценных звена атаки. Хотя при этом случалось, что менялась не вся тройка целиком, а один-два человека. Из-за этого Локтеву не удавалось осуществить свой план, согласно которому звено Петрова должно было выходить против звена Пита Маховлича. Старший тренер ЦСКА считал, что те – люди увлекающиеся, и можно поймать их на контратаках. Но в сменах Боумен был искусным стратегом. Кроме того, строго играли монреальские защитники. Львиную долю времени на льду, в том числе в большинстве и меньшинстве, проводили Лапойнт с Саваром. Реже появлялись Оури и Джон ван Боксмир, ещё реже – сравнительно молодой Ларри Робинсон, и совсем редко – Пьер Бушар.

Тренеры ЦСКА обходились тремя пятёрками. Выходившие на представление Александр Волчков, Виктор Кутергин и Сергей Глазов как сели потом на скамейку, так и просидели на ней до конца матча. Возможно, складывайся игра успешнее для советской команды, и они получили бы свой шанс. Но ЦСКА пришлось почти весь матч отыгрываться. Армейские хоккеисты впоследствии вспоминали, что никакой паники в раздевалке, тем не менее, не было. Напротив, в продолжение перерыва Локтев излучал уверенность в том, что следует просто быстрее кататься и быть точнее в передачах – и дело пойдёт. Своей уверенностью заразил и игроков.
Это действительно был важный момент. Пропустить третью шайбу означало фактически проиграть матч. Моменты "Монреаль" продолжал создавать. В большинстве Маховлич выехал из угла на пространство перед воротами. Он делал вид, что ищет передачу, что и сбило на мгновение с толку защитников Владимира Лутченко и Геннадия Цыганкова, которые провели не только этот матч, но и всю серию почти безупречно. Нападающий уложил и обыграл Третьяка, но каким-то чудом шайба разминулась с воротами. Уилсон, добивая шайбу в следующем эпизоде, попал в перекладину.

И тут ЦСКА один гол отыграл. "Армейцы" и так уже начали действовать смелее, даже их третье звено (Владимир Попов – Вячеслав Солодухин – Александр Мальцев). Михайлов вошёл в зону и, поскольку защитники (всё те же Савар с Лапойнтом) почему-то пятились назад, без помех бросил верхом. Кен Драйден среагировал левой рукой, но шайба перевалилась через плечо, упала на лёд и медленно заползла в сетку.

Это был, по сути, первый момент, где Драйден должен был выручать. Но не выручил. В его монреальской карьере было много матчей (как и у Третьяка в ЦСКА), в которых вратарю сложно сохранять концентрацию, потому что до него игра доходит очень редко. В сезоне-76/77, когда "Монреаль" выиграл 60 матчей из 80, Драйден даже жаловался на отсутствие хороших конкурентов у "Канадиенс" и говорил, что ему скучно в воротах. Подчас это действительно было самой большой его проблемой.

У советских болельщиков вполне могло сложиться впечатление, что вратарь Драйден не очень-то сильный. После игры с ЦСКА раздосадованный ничейным результатом Стив Шатт очень зло отозвался о своём голкипере. На просьбу прокомментировать итог Шатт сказал: "Мы не выиграли по двум причинам. Одна – Третьяк. Другая – Драйден". Если вспомнить общий счёт бросков – 38:13 в пользу "Монреаля", возможно, в словах нападающего и было зерно истины.

Да, пожалуй, матч против ЦСКА не был лучшим в карьере Драйдена. Как и вообще игры против советских команд. Мало того, историографы НХЛ вспоминают, что и в самой лиге Кен не играл хорошо всегда. Но он всегда играл хорошо в решающие минуты решающих встреч. Это и позволяло партнёрам, прекрасно осведомлённым об этой его особенности, спасать безнадёжные ситуации и выигрывать ключевые овертаймы.

Драйден был уникальным вратарём. Точнее сказать, уникальным хоккеистом. В некотором смысле даже здорово, что он стал именно голкипером – иначе его карьера в НХЛ могла и не сложиться. Он не рассматривал её как дело жизни, он всегда старался быть разносторонней личностью, и свою юридическую степень ценил ничуть не ниже. В частности, презрев предложение первого контракта, уехал в Штаты, в университет Корнелла, чтобы успешно продолжать образование (а попасть потом в НХЛ из американского студенческого хоккея было почти нереально). После выигрыша своего второго Кубка Стэнли он вообще на год ушёл из хоккея! Отказался от 80-тысячного контракта, заявив, что минимум шесть вратарей в лиге получают больше. И что для него это вопрос не денег, а принципа. Год Драйден отработал в адвокатской конторе в Торонто, куда за ним наконец приехал Поллок и положил ему 200 тысяч в год.
А первый его Кубок Стэнли? Он получил "Конна Смайта" за год до того, как получил "Колдера". Это ведь вообще уму непостижимо – стать лучшим игроком плей-офф на 365 дней раньше, чем быть названным лучшим новичком. А вышло так: в дебютном сезоне (1970/71) Драйден появился в воротах только ближе к концу регулярного чемпионата. Сыграл всего шесть матчей и все шесть выиграл. После этого Эл Макнил сделал его основным вратарём на плей-офф, где "Канадиенс" последовательно обыграли "Бостон", "Миннесоту" и "Чикаго". Игравший тогда за "Брюинз" Фил Эспозито, не понимавший, каким образом Драйден своими длиннющими конечностями достаёт самые невероятные шайбы, сказал: "Такое ощущение, что ты стреляешь в жирафа". Кен стал главной звездой тех серий, за что и был удостоен "Конна Смайта". А "Колдер Трофи" он не мог получить по регламенту, поскольку не провёл в регулярке минимально необходимое для этого количество матчей (по-моему, норма была 10).

Выиграв шесть Кубков Стэнли и пять "Везин", Драйден впоследствии сменил много профессий. Был в том числе агентом и комментатором. Писал книги. Был избран в Зал славы (почти сразу, как закончил игровую карьеру в 31 год) и в канадский парламент.

Вскоре после пропущенного гола Драйдену пришлось отразить ближний бросок Вячеслава Солодухина, которого ЦСКА на время серии взял напрокат у ленинградского СКА. И почти тут же Солодухин был удалён. А вслед за ним и Гусев, не справившийся с Маховличем. У Боумена было достаточно мастеров для игры в большинстве, и потому он всё время варьировал состав спецбригады – чтобы не вызвать у соперника привыкания. Он вообще очень активно вёл себя на скамейке. Даже, можно сказать, актёрствовал. В НХЛ всегда считалось, что хороший тренер должен быть и хорошим шоуменом. Другое дело, что не всякий шоумен может стать хорошим тренером.

На лёд вышли сразу четыре нападающих – Лемэр, Лефлер, Курнуайе и Маховлич. Минуту армейцы продержались втроём. Михайлов, Лутченко и Васильев даже какое-то время контролировали шайбу в нейтральной зоне. Но у защитников не было возможности смениться, и монреальский навал в конце концов завершился броском Курнуайе в ближний угол. Вновь разрыв в счёте вырос до двух голов.

Тут же численное преимущество получил ЦСКА. Савар сзади придержал Попова. Орган заиграл "Катюшу", которая, однако, армейцам не помогла. Зрители увидели ещё одну связку меньшинства у "Монреаля" Лемэр – Робертс, но, конечно, совершенно неподражаемы были Джарвис и Гейни. Джарвис выиграл два вбрасывания подряд и словно один перекрывал всю синюю линию. Звено Жлуктова так и ушло со льда ни с чем. А Боб Гейни просто был одним из лучших чекеров всех времён. Это ведь, по сути, благодаря ему НХЛ учредила "Франк Селке Трофи", приз лучшему нападающему оборонительного плана. Учредила, поняв, что главными героями в хоккее могут быть отнюдь не только яркие бомбардиры или непробиваемые голкиперы. Надо ли говорить, что первые четыре "Селке" достались именно Гейни. И можно только пожалеть, что эта награда вручается лишь с 1978 года.