Если легендарного российского специалиста Петра Ильича Воробьева можно смело назвать тренером старой советской закалки, то его сына Илью — специалистом с европейским мышлением. Ведь больше двадцати лет он прожил за границей. Еще недавно об этом молодом тренере было известно немного, но после победы «Магнитки» в Кубке Гагарина его имя на устах. Корреспондент «Спорта День за Днем» дозвонилась до Воробьева-младшего, который сейчас находится в Германии, чтобы поближе познакомить читателей с продолжателем хоккейной династии и вспомнить перипетии прошедшего плей-офф.
— Поздравляем вас с победой!
— Большое спасибо!
— Серию «Металлург» — «Лев» зрители смотрели как чемпионат мира, словно сборная России играла с командой Чехии….
— Знаете, при всем уважении к предыдущим соперникам — никого не хочу обидеть — «Лев» нам показался по классу более серьезным соперником. По подбору игроков, мастерству… Точечный подбор состава: четыре очень сильных звена. Впрочем, в плей-офф команда противника и должна была играть на максимуме возможностей. Кто они по национальности, нас интересовало в последнюю очередь.
— То есть не было ощущения, что защищаете честь отечественного хоккея?
— Конечно, мы чувствовали, что бьемся за Магнитогорск, за Россию. Все хотели оставить Кубок Гагарина на родной земле. Но старались не заострять на этом внимание, чтобы ребят лишний раз не накручивать.
— Чехи оказались оригинальными ребятами — вместо бород, которые принято отпускать в плей-офф, отращивали усы…
— Меня больше беспокоили мелкие фолы, провокации, когда игрок, чуть до него дотронешься — сразу падает на лед. Что они там у себя бреют, меня меньше всего волновало.
— А ведь они на вас морально давили, отвлекали внимание своими «усищами»…
— Мы ребят готовили к подобным моментам, давлению эмоциональному. Но в первых матчах справиться все равно не смогли.
— Насколько помню, чехи во все времена были провокаторами на льду. Согласны?
— Если честно, в их хоккейной школе присутствует такой момент.
— Как ни крути, вы победили команду из другой страны. Вопрос о количестве легионеров в КХЛ остается открытым. Что думаете по этому поводу?
— Мне кажется, условия для команд из разных стран должны потихонечку выравниваться. А то получается лига — российская, а в плюсе иностранные клубы. Во всяком случае некоторое преимущество у них точно есть. В последнем матче против нас играло всего семь чехов. Остальные иностранцы — финны, шведы, канадцы... Но дело даже не в национальности игроков. Главное, чтобы условия для всех были равными. Как решать этот вопрос? Открывать легионерам путь в русскую лигу или наоборот? Возможно, тем же чехам, финнам, словакам стоит искать игроков на родине — человек пятнадцать в каждую команду, думаю, это реально. В любом случае условия должны быть равными. Есть команды, требующие индивидуального подхода, гибкости. Но команды стран, которые играют в элитном дивизионе на чемпионате мира, должны находиться с русскими клубами в равных условиях.
— Наставника «Металлурга» Майка Кинэна называют Железным Майком. Он оправдывает свое прозвище?
— Он сам про себя говорит, что повзрослел и остепенился. Пару раз было, когда Майк показывал характер, но, видимо, не настолько сильно, как раньше.
— Вам виднее, вы ведь знаете тренера и с характером покруче — вашего отца, Петра Ильича Воробьева. О нем слагают легенды…
— (Смеется) Давайте я лучше промолчу. А вообще не только моего отца, у нас многих тренеров можно назвать «железными». Возможно, именно на этом фоне для меня стиль Кинэна — ничего особенного.
— Значит, вас ничем не удивишь уже в тренерской профессии?
— Меня? Вряд ли.
— Вы часто созваниваетесь с отцом? Он вам помогает, консультирует?
— Да, мы созванивается после каждой игры. И, естественно, он дает мне советы: одни мне подходят, я их принимаю. Другие просто прослушиваю, беру на заметку.
— Ваш папа был очень строгим, во всяком случае так рассказывают хоккеисты. Вы производите впечатление более гибкого тренера с европейским мышлением.
— Стараюсь взять из разных школ все лучшее. Европейским человеком меня, наверное, можно назвать — ведь двадцать лет провел за границей. Сложно быть не европейским в такой ситуации (улыбается).
— Наверное, папа вас поздравил одним из первых?
— Позвонил через несколько минут после победы. Я ему вскоре перезвонил. Он сказал, что он и мама гордятся мной. Когда увидели нашу победу, кричали: «Молодцы!» Так что все отлично.
— Знаете, я вообще не понимаю, как можно выдержать такое напряжение, когда победа решается в седьмом матче. Как вам удалось сохранить самообладание?
— Ребята — молодцы. Не стали паниковать после сложной игры накануне. И раньше, когда проигрывали важные матчи в финале. Мы же с Майком дали ребятам возможность лидировать, брать ответственность на себя с самого начала сезона. Может, это сработало. Майк знал, что делает, ведь он тренировал, по-моему, больше всех команд в НХЛ, даже больше, чем Скотти Боумэн. Самым важным было не дать почувствовать сопернику, что мы волнуемся. Сохранять видимое спокойствие, пожалуй, в такой момент — главное. А потом в раздевалку вошли, где никто не видит, спины опустили и выдохнули.
— Иногда все же эмоции сдерживать не удавалось. В предпоследней игре, в подтрибунном помещении Кинэн размахивал кулаками.
— В тот момент, возможно, все было сделано правильно. Спокойствие в данной ситуации было неуместно. Не понравились некоторые судейские решения. Ведь в таких ответственных матчах арбитров вообще не должно быть видно. Ведь судей оценивают, как и высококлассных защитников — чем незаметнее, тем лучше. Одним словом, эмоции нас захлестнули, так уж получилось. Помню, потом сидели в раздевалке и говорим сами себе: «Все, ребята, забыли, что было, нацепляем маски с каменными лицами. Все позитивно, хорошо и идем к команде».
— С вами и прессе было работать комфортно, вы не загораживались «заборами». Во всяком случае, мне так показалось. Может, в этом часть успеха, ведь в финале за вас болела практически вся Россия?
— Знаете, когда это работает, каждый скажет, мол, правильно делаете. Проиграли бы — нам бы все наши улыбочки припомнили. Сказали бы: они смеялись много, вот и досмеялись. Так что здесь палка о двух концах. Одно могу сказать: выходит, что можно улыбаться, быть дружелюбным к прессе и при этом добиваться результата.
— Непривычно было видеть вас с бородой. Побили рекорд небритости?
— Если честно, я ее сбрил прямо сразу, а то еще чуть-чуть — и жевать было бы нечем. Неприятные ощущения.
— Кубок Гагарина уже удалось «потискать»? В НХЛ с Кубком Стэнли не церемонятся, даже в кровати с ним фоткаются…
— Мы его пока только два дня видели. Но по регламенту вроде нам еще должны дать возможность с ним близко познакомиться. Помню, московские динамовцы даже всуе слова «Кубок Гагарина» произносить боялись — до того, как выиграли. У нас, наоборот, он висел в виде картинок, макетов, фоток где только можно. И на кухне, и в раздевалке — везде. С начала сезона говорили ребятам: вот наша цель. Получится достичь ее или нет — другое дело.
— Мечты, как известно, материальны. Свою цель надо визуализировать?
— Именно. Но, с другой стороны, сейчас получилось все классно, а мог быть и другой расклад...
— Зарипов и Мозякин доказали, что они игроки суперкласса. Вы как тренеры в качестве мотивации использовали фразу, вытянутую журналистами из главного тренера сборной Билялетдинова, дескать, Мозякин на Олимпиаде и до ворот не доехал бы?
— Нет, мы его этим не подначивали. Думаю, Билялетдинов сказал это на эмоциях. Почему-то мы были с самого начала сезона уверены, что эта пара — лучшие игроки: и в клубе, и в лиге. Они тащили команду большую часть сезона. Были времена, когда у нас был недобор: травмы игроков и т. п. И Мозякин с Зариповым проявили себя как настоящие лидеры.
— Есть ли какая-то забавная история, случившаяся с вами в этом плей-офф, которая осталась за кадром?
— Знаете, все прошло как страшный сон с хорошим концом. То ли я ничего не помню, то ли ничего и не было забавного.
— Можно ли сказать, что для вас эта победа — самое большое достижение в карьере?
— Как для молодого тренера — однозначно. Теперь надо начинать все сначала. Конечно, моя цель — стать главным тренером команды, но не обязательно, что это должно случиться обязательно на следующий год.
— Мясом надо обрасти?
— Мясом я оброс уже нормально (смеется). Если серьезно, то на данный момент продолжаю работать в «Металлурге», но у меня есть цели, буду к ним двигаться.
— Магнитогорский «Металлург» победил прямо накануне майских праздников. Не пощадили вы горожан…
— Для такого города, как Магнитогорск, это огромный праздник — для людей, работающих на комбинате и столько делающих для нашей команды. Это и их кубок тоже. По городу ездили машины, бибикали. Когда привезли Кубок Гагарина — 1 мая, — мы едва демонстрацию не сорвали.
— Где отдыхаете от работы?
— Сейчас в Германии с семьей. У меня двое детей.
— Хоккеисты среди них есть?
— Нет. Хватит уже в нашей семье (смеется).
