Довольно напряженный, но безголевой матч между «Динамо» (Москва) и «Металлургом» (Магнитогорск) завершился скандалом.
За три минуты до окончания основного времени Мартиньш Карсумс воспользовался тем, что его не видел Сергей Мозякин, атаковал соперника сбоку, и после этого форвард уральского клуба не смог самостоятельно покинуть лед. На Карсумса, не раздумывая, бросился Сергей Терещенко, они немного поборолись, но арбитрам удалось успокоить команды.
Все ждали решения судей. Алексей Белов и Сергей Гусев выписали лишь по две минуты Карсумсу и Терещенко за потасовку. Удар латвийского легионера был признан чистым.
– Мне к врачу надо, – буркнул Мартиньш, когда журналисты зашли в раздевалку.
Он начал спешно удаляться, но я успел крикнуть вслед:
– Удар правильно наносил?
– Все было нормально, – ответил он, и больше мы его не видели.
На столике в динамовской раздевалке стоял торт – видимо, команда собиралась праздновать юбилейную игру Юрия Бабенко, но не сказать, чтобы все были довольны. Алексей Цветков сидел на массажном столе, покачивал ногами и о чем-то размышлял. Я вернул его на землю:
– Скажите честно, Карсумс сыграл грязно?
– Нет, чистый прием, – пожал он плечами. Вся проблема в том, что Сергей не видел его. Но там было «тело в тело», никакого нарушения. Но и вы ответьте мне на вопрос.
– Слушаю.
– Когда Максим Пестушко вышел один на один с вратарем и его сбили, разве там не было буллита? Или хотя бы двух минут штрафа?
Я не стал отвечать, так как случай с Сергеем Мозякиным был важнее всех не назначенных буллитов или спорных нарушений. Все-таки Сергей – звезда КХЛ.
Возле судейской комнаты, которая после ремонта в «Лужниках» находится прямо в микст-зоне, было гораздо жарче. Вот-вот должно было начаться столкновение. Андрей Сафронов смело шел к арбитрам, но охрана поначалу его не пускала.
– Да я только поблагодарить судей, – объяснил он.
Прибежал другой охранник, увидел, кто именно просится в раздевалку, и посоветовал коллегам пустить генерального директора «бело-голубых». Я стал прислушиваться, но ничего не услышал. Секунд через тридцать Сафронов вышел.
– Сказал судьям «спасибо», – он так произнес последнее слово, что скрытый смысл не оставлял сомнений. – Считаю, что с таким судейством мы очень далеко можем уйти.
И это будет не та сторона, к которой мы стремимся.
– Нашу порядочность принимают за нашу слабость. Или наоборот, нашу слабость принимают за нашу порядочность,– туманно добавил он.
Было ясно, что динамовский представитель тоже чем-то возмущен. Но чем? Оказалось, все тем же эпизодом с Максимом Пестушко, о котором интересовался Алексей Цветков. Дался им этот фол, когда сломали Мозякина!
– Карсумс бил лидера магнитогорцев, господина Мозякина, совершенно чисто, – закончил Сафронов.
Кто-то додумался спросить, возьмут ли Мозякина в сборную. Сафронов театрально задумался и резко ответил:
– Пусть сначала вылечится.
Не будет Мозякина в сборной. Но если речь идет об этапах Евротура, то с этим Сергея можно только поздравить.
И хорошо, что рядом с Сафроновым не было Геннадия Величкина, а то бы случился конфликт. Ведь минутой ранее Величкин говорил совсем другое.
– Насколько я знаю, травма у Мозякина достаточно серьезная, – сообщил он, хотя еще не был в раздевалке. – И вообще этот эпизод был прямо недалеко от меня. Там был чистейший толчок на борт.
Величкин тоже решил выражаться образно:
– Этот парень «джокера», что ли, вытащил? Три года все хотели травмировать Мозякина, никому не удалось, а ему удалось. Молодец, что я могу сказать. Поздравляю. Но мы будем выигрывать и без Сергея.
А что сам Мозякин? Уже ходили слухи, что он в больнице на МРТ, однако форвард, хоть и хромал, но вышел из раздевалки самостоятельно и отказался говорить с журналистами.
– Сергей, вы сейчас куда едете? Домой? В больницу? – я с ним дошел практически до автобуса.
– Еду в Сочи со всей командой, – шепнул Сергей и даже не стал раздавать автографы.
Мозякин был печален.
Величкин же посылал в судейскую доктора.
– Ты должен вписать в протокол сообщение о травме Сергея. Заходи.
Охранник, который пять минут назад не выдержал напора Сафронова, тут стоял до последнего.
– Да это доктор, – уговаривал его Величкин. – Он вообще с ними говорить не будет.
– Не положено, – краснел секьюрити.
– Врачу можно, – вдруг крикнули из судейской.
Такое ощущение, что оба арбитра стояли возле замочной скважины и слушали, кто к ним идет.
Величкин держался молодцом.
– В прошлом году 50 тысяч рублей заплатил за критику арбитров и до сих пор жалею об этом. Мог бы вас кофе угостить, – говорил он.
Я радостно кивнул.
– Но в этом сезоне никаких акций с моей стороны точно не будет. Держусь корректно – мы все-таки выиграли Кубок Гагарина.
– Надеюсь спортивно-дисциплинарный комитет все-таки накажет Карсумса, – добавил вице-президент «Металлурга».
Надо было менять тему, тем более что правды никто не скажет.
– Вот вы бы Андрея Назарова как наказали? – спросил я у него, показав запись эпизода.
– Тут надо смотреть, из-за чего он так возмутился, – покачал головой Величкин. – Удаление за нарушение численного состава? Да уж, можно понять Назарова. Нет, я не буду прогнозировать. Но вообще странно себя ведут российские тренеры. Мы вот опасались, что у Кинэна планшетки летают и мусорные бачки. А что Назаров делает?
– А вы видели Кинэна в гневе?
– Помните, он к судье рвался? Это был самой большой всплеск. Зато с ребятами у него все нормально, никогда никого не оскорбляет. Может поругаться в раздевалке, но затем подойдет к хоккеисту и все равно скажет, что тот – молодец. Он им ведь всем прозвища придумал. Например, Данис Зарипов у него – «Зи».
Мимо прохромал Мозякин.
– А Сережа у него – «Моз», – грустно вздохнул Геннадий Иванович.
Как бы не остались они без «Моза».
