Капитан СКА Илья Ковальчук в эксклюзивном интервью для Allhockey.ru вспомнил свой драфт в НХЛ, карьеру в "Атланте" и последний финал Кубка Стэнли, где его "Дьяволы" уступили "Лос-Анджелесу". А также рассказал о том, что прозвище "капитан-крюк" – это всё ерунда, а в "Спартак" его вообще не звали.
– Илья, в уходящем году ваша команда добралась до финала Кубка Стэнли. Какие ощущения у вас были? Вот он, финал и шаг до Кубка?
– Я бы все равно назвал сезон очень удачным. Он был долгим и очень сложным как морально, так и физически. Да, концовка нам не удалась, не удалось добиться заветной цели, но, я думаю, нам еще такой шанс представится.
– Что происходило, когда команда в финале проигрывала 0-3?
– Шанс есть всегда, где-то просто не получалось. Ведь две победы мы смогли одержать, был шанс зацепить и шестой матч. Но пятиминутное удаление, увы, перечеркнуло все наши старания. Ведь даже проигрывая в шестом матче, у нас были и там шансы. Но стоит признать, что "Лос-Анджелес" был практически без слабых мест. Может, даже и сил у них было побольше, ведь если вспомнить их и наш проход в финал, то станет понятно, что они затратили меньше сил. Но это все отговорки, финал есть финал. Надо выходить и биться, что мы и делали.
– Против кого из защитников было тяжелее всего играть в финале?
– Да против всей команды. У них просто классная команда. А еще у нас было многовато травм, это тоже сказалось на нашей игре в финале. Но это хоккей.
– Осадок остался?
– Да, конечно, остался. Каждый год, когда стартует новый сезон, все команды начинают с шансами на выход в плей-офф, с шансами на выход в финал. Когда в июне остается всего две команды, ты понимаешь, что ты чего-то добился. Но есть только одно место – первое. И если ты проиграл, значит ты в любом случае проигравший.
У любого русского пацана есть желание стать олимпийским чемпионом
– Илья, если вспомнить драфт, то Уодделл очень долго выбирал между вами и Спеццой, но все же остановил выбор на вашей кандидатуре. Какие были у вас первые мысли? "Я первый номер драфта" – это что-то значило для вас?
– Я примерно за неделю знал, что, скорее всего, меня выберет "Атланта", это очень приятно, но и в то же время очень ответственно. Ведь ты надежда команды.
– Тогда Дон Уодделл сказал, что после беседы с вами он понял, что выберет вас. О чем разговор был?
– Да в основном это были общие фразы, я тогда по-английски не говорил, просто поговорили о хоккее. Я открытый человек и говорю то, что думаю.
– Что было самым тяжелым в первое время, когда вы только приехали играть в НХЛ?
– Наверное, языковой барьер. Потому что, приезжая в 18 лет в другую страну, тебе проще. У тебя нет за спиной ни детей, ни жены, ты без семьи, так проще. А еще мне повезло, что в команде на тот момент не было русских, я быстро выучил язык. Через некоторое время я уже совершенно спокойно говорил на английском, никаких проблем.
– Что важнее – Кубок Стэнли или олимпийская медаль?
– Это все же два разных соревнования. И у любого русского пацана, который начинает заниматься хоккеем, есть желание стать олимпийским чемпионом. Хотя и Кубок Стэнли выиграть так же престижно, у тебя 82 матча регулярки, а потом еще и больше 20 матчей плей-офф. И вот после этого десятимесячного марафона ты понимаешь, как это тяжело. По нагрузкам рядом с Кубком Стэнли просто ничего не стоит.
Прозвище "капитан-крюк" – это ерунда
– Илья ваш конфликт с Крейгом Мактавишем уже в прошлом?
– Это просто рабочий момент, ну обменялись парой реплик, нормально. Проблем никаких нет. Меня не раз удаляли в НХЛ за неправильный загиб. Нормальная ситуация. Хотя вот кто-то в России решил, что мне в НХЛ дали прозвище "капитан-крюк". Все это ерунда. Я на это не обращаю внимания.
– Илья, давайте вспомним ваш переход в "Нью-Джерси" и работу под руководством Жака Лемера. Тяжело было привыкнуть к его игровым схемам?
– Он очень требователен. И это касалось любого игрока. В своей зоне, в обороне ты отвечаешь за "своего" игрока. А вот в средней зоне или зоне атаки мне он всегда давал свободу.
– Чему-то у Лемера научились?
– У таких людей всегда есть чему поучиться. Он мне очень много дал как тренер. Он очень много со мной беседовал, перевел меня на правый край. Мне очень понравилось с ним работать. Я ему благодарен. Каждый тренер в НХЛ вообще личность. У каждого есть свои наработки, свой план. И с каждым из тренеров, с кем я работал, было, может, не всегда интересно, но познавательно. Самое главное работать и выполнять то, что ты должен делать на льду.
– Вопрос по локауту. На ваш взгляд, не забыли ли игроки и хозяева про болельщиков, которые несут им деньги?
– Но ведь и хоккеисты сейчас сидят без работы. У каждого есть семьи и дети. Об этом тоже не стоит забывать. Как говорят в Америке, это бизнес и ничего личного. Когда игрок подписывает контракт, то говорят, что он думает только о деньгах, а, оказывается, о деньгах думают еще и хозяева клубов. Поэтому тут слишком много всего.
– Илья, почему выбор пал именно на "Нью-Джерси"?
– Тут все очень просто. Я выбрал команду, которая реально претендует на что-то серьезное. Я хочу побеждать.
– Какие-то определенные требования были?
– Я и пошел в "Нью-Джерси", потому что мне понравилось все, что там делается. И то, что там люди идут к цели. Я очень доволен тем, что играю в "Дэвилз". Я просто уверен, что мы еще поборемся за Кубок Стэнли.
– Уход Паризе из команды был для вас неожиданным?
– Наверное, нет. Он вернулся к себе домой, у него живут там родители, брат.
– Вариант остаться в "Атланте" был? Или уже все для себя там решили?
– Я для себя уже все решил. Там на тот момент просто хозяева не были заинтересованы в хоккейном клубе, а зачем тогда там оставаться? Хотя меня там все устраивало. Город и все остальное. Но вот сами хозяева не могли понять, что им нужно. Поэтому у нас и не могли создать команду, способную решать серьезные задачи. Команду, которая боролась бы за Кубок Стэнли. Я играл там восемь лет и, наверное, пришла пора перейти в команду, которая ставит перед собой очень серьезные цели. Я честно отработал свой контракт.
– А были ли клубы, в которые вы бы не хотели переходить?
– У меня было только одно желание – играть в команде, которая будет претендовать на Кубок Стэнли. Все остальное не так уж и важно.
– Илья, а вам не было обидно, когда приезжали в "Атланту", а вас освистывали болельщики, которые еще год назад готовы были носить вас на руках?
– Наоборот, я рад, что болельщики приходили на эти игры. А то иногда на матчах "Атланты" было слышно, как переговариваются между собой хоккеисты. Меня такое поведение болельщиков давно уже не задевает. Это нормально.
– Вот и тут, в России, обиделись многие болельщики, что Илья Ковальчук приехал не в "Спартак"…
– А у меня не было предложений из "Спартака" – как я должен был это сделать? А болельщики могут высказывать все, что им захочется. Страна у нас свободная, пусть говорят.
В России надо разбежаться, да еще и правильно попасть в игрока, чтобы провести силовой прием
– Илья, вам какие площадки больше нравятся?
– Мне кажется, в России надо оставить большие площадки. Это наш стиль. В этом нет ничего плохого. Может, после Олимпиады перейдут на финский вариант. Но вряд ли стоит ожидать перехода на североамериканские.
– Вам самому где удобнее?
– Да мне без разницы, просто на больших площадках больше приходится двигаться, даже если ты обыграл защитника, то тебе надо еще доехать до ворот. В России, вполне возможно, из-за размеров площадок меньше и силовой борьбы. Тут надо разбежаться, да еще и правильно попасть в игрока, чтобы провести силовой прием. Но я себя хорошо чувствую как на маленьких, так и на больших площадках.
– Увольнение Ржиги стало для вас неожиданным?
– Мне кажется, для всех это стало неожиданностью. Пришли в раздевалку, а нам после матча сказали, что Ржига больше не главный тренер. Вот и все. Сразу скажу, не ищите здесь никаких конфликтов с игроками, их просто не было.
– Вас все устраивает в бытовом плане в Санкт-Петербурге?
– Абсолютно никаких проблем. Меня тут все устраивает. Я живу в гостинице, у меня тут много друзей. Я доволен.
