Новичок «Югры» – о том, какие сезоны считает для себя лучшими в карьере, о нелюбви к тафгаям и главной ошибке в карьере.
– А говорили, что вы ушли из хоккея…
– Кто говорил? Я такого не говорил. Кто-то что-то сказал, кто-то подхватил, но это были не мои слова. Да, предложений не было, сейчас вообще в КХЛ ветеранам очень сложно подписать контракты. Посмотрите, сколько опытных людей без работы. Но я все-таки верил, что вариант появится, тренировался, поддерживал форму. Мне очень хочется играть, я знаю, что могу принести пользу, и потому работал по полной программе.
– В Америке?
– Там я только летом бываю, а все остальное время в Москве. У меня дети занимаются в школе «Крылья Советов», им много времени посвятил.
– И потом получили приглашение из «Нефтехимика»?
– Я не понял, зачем меня приглашали. Серьезно, для меня это так и осталось загадкой. Даже не дали возможности раскрыться.
– Вы спрашивали о причинах?
– Спрашивал, но ответа так и не услышал. Люди просто отводили глаза и ничего не говорили.
– Вас ведь и до этого «Югра» приглашала.
– Да, разговор был. Но в Нижнекамске предложили лучшие условия. Если бы я знал, что все так закончится, то сразу бы поехал в Ханты-Мансийск, но тогда все виделось иначе.
– Почему сейчас ветеранов приглашают неохотно?
– Не понимаю. На мой взгляд, опытный человек нужен любому коллективу. Они могут подсказать партнерам, сыграть уверенно в сложной ситуации. Ставка на перспективных хоккеистов хороша, но без тех, у кого за плечами есть знания, ничего не получится.
– Всегда казалось, что вы не из тех, кто слишком много разговаривает с молодежью.
– Почему?
– Говорят, что вы в локаутный год, приехав в «Витязь», общались в раздевалке на английском.
– Чушь! Не было такого. Да я бы и не стал на английском говорить, особенно у себя дома. Нет, я всегда нахожу с молодыми ребятами общий язык. У меня вообще с этим проблем никогда не возникало и не возникнет. Если надо – помогу, чем смогу, подскажу.
– Многих болельщиков «Витязя» удивило, что вы обрадовались, когда команда отказалась от бойцов.
– И сейчас готов подтвердить это. Вы не представляете, как надоело играть в меньшинстве. Они выходят на лед, получают две или пять минут на ровном месте, а мы все время обороняемся. Клубы с исполнителями легко забивали нам столько, сколько нужно, и у нас не было шансов.
– Зато за вами все следили.
– Здорово, конечно, но с нас-то спрашивали за результат. А какой результат может быть, если мы постоянно в меньшинстве? Я не против бойцов, которые дерутся честно, один на один. У нас был Рид Симпсон. Здоровый парень, но и в хоккей умеет играть. А остальные…
– Крис Саймон забивал.
– Я его не застал. Но вот эти друзья Яблонски и Мирасти. Они кататься-то как следует не умели – только по прямой ехали. И получали штрафные минуты просто так.
– В Чехове вы играли при Николае Павлинове, достаточно мифическом персонаже российского хоккея.
– Я могу о нем только хорошие слова сказать. Он – мужик, всегда отвечал за свои слова. Если обещал – делал.
– Но при этом мог спуститься и ругаться с чужим тренером. Или выталкивать бойца на лед.
– Да, перегибы случались. Он очень сильно переживал неудачи и действовал так, как считал нужным. А в обычное время он нормальный был, к хоккеистам хорошо относился.
– Видно, что о «Витязе» вы вспоминаете с теплотой.
– Да. Считаю, что именно там провел лучшие годы своей российской карьеры. Были сезоны, когда я находился на льду очень много. Выходил в большинстве, в меньшинстве – почти по тридцать минут. Лучший сезон – 2006-07 годов, когда мы в плей-офф вышли, на Омск попали. Приличный коллектив был: Скопинцев, Савченков, Миронов.
– Из Америки вы уехали достаточно рано.
– Моя главная ошибка в том, что не поехал в 2004 году в НХЛ, хотя меня звали в «Сан-Хосе». Сглупил, что тут говорить. Решил остаться в России, думал, что для меня это будет лучше.
– В последние годы вы очень часто меняете команды.
– Не по своей вине. Завершается контракт – мне не делают нового предложения. Но я готов играть много, часто. И чувствую себя отлично, уверен, что мастерство никуда не делось.
– В Ханты-Мансийске не скучно?
– Иногда скучно, конечно. Семью привезти не могу – у детей школа, секция. Может быть, приедут в гости на несколько дней. Город небольшой, особенно заняться нечем. Так что моя жизнь между домом и стадионом. После тренировки десять минут до квартиры.
– По морозу!
– Страшных холодов пока не было. Будет -40 – начну такси вызывать. А пока и пешком можно прогуляться. Полезно же.
– Знаете, чем займетесь после окончания карьеры?
– Не хочу даже думать об этом. Есть еще силы играть.
– Мне казалось, что за карьеру вы уже заработали столько, что не нужно думать о деньгах.
– Не скажу, что я богатый человек, который после окончания карьеры может совсем не работать. Но опять же, а что делать, когда уйдешь? Дома сидеть? Я не представляю, как буду целыми днями находиться дома. Пойду в ночную лигу.
– Правда, что ли?
– Конечно. Все равно же надо двигаться. Я пока даже не хочу рассуждать насчет возможности работать детским тренером. Просто не нужно сейчас голову забивать этим. Играть хочется.
– Вы водите своих детей в «Крылья Советов». Не думали как-то помочь клубу возродиться?
– А как? Никаких вариантов нет. Там еще не такие люди пытались стадион выкупить, вложить деньги и сделать команду КХЛ. И у них ничего не получалось. Хотя очень обидно. Надо сделать ремонт на арене, вложиться – и вот готовая команда с богатой историей.
– А почему для детей именно «Крылья» выбрали?
– Потому что я там начинал.
